Видел по телевизору рекламу «Газпром — национальное достояние». Вызывает тошноту и разжигает среди меня ненависть. А было бы «Газпром — народное достояние», вызывало бы смех.
Товарищ 
zogin тут меня пинал за использование термина «народ» вместо «пролетариат». Я поправлялся: угнетенный народ, простой народ, народ как совокупность угнетенных классов.
И тут вдруг: Донецкая Народная Республика. На английский очень неуклюже переводят как Donetsk people’s republic. (те же страдания в английском с переводом КНР)
И я подумал, что на самом деле со словом народ, как показывают приведенные примеры, вот как дело обстоит.
В русском языке, слово ‘народ’ изначально противопоставлено правящему классу меньшинства. Очевидно, что царь — это не народ, что бояре — это не народ, что дворяне — это не народ.
В то время, как имеющееся в европе слово «нация» таким классовым свойством не обладает.
В европе есть «нации», но нет «народов». Слово people не равнозначно русскому слову ‘народ’, его корректный смысл это русское «люди», или жаргонное «пипл». А в России нет слова для ‘нации’ (это заимствованное из европы слово), но есть: народ, народы.
Классовая борьба в слове ‘народ’ присутствует уже на уровне языка.
Вот и идет контрреволюционная возня с внедрением чужеродного, обьединяющего буржуев и эксплуатируемый ими народ, европейского понятия «нация».
