В последнее время утвердилась т.н. «инструментальная модель» представлений о политических и экономических делах, когда все – от падения цен на нефть до начала войны считается делом чьих-то рук, при этом направленного на удовлетворение чьих-то интересов. Самое популярное объяснение последних лет: «ищите, кому выгодно». Крайним случаем подобного является пресловутая «конспирология» (т.е. поиск во всем деятельности неких тайных обществ), но только ей дело не ограничивается. Вполне респектабельные политологи и «аналитики» только и делают, что в самых различных случаях ищут «кому выгодно». Единственная разница между ними и «конспирологами» состоит в том, что последние в качестве «выгодополучателей» показывают некие таинственные и могущественные силы, вроде «мирового правительства» или «сионистского заговора», а «респектабельные» ограничиваются тем, что упоминают реально существующих политических субъектов. Все остальное – практически одинаково.
Самое смешное тут то, что как раз «конспирологи» в данной ситуации оказываются в выигрышном положении, поскольку они всегда могут выставить своего «субъекта» получившим явную выгоду.
Для тех же, кто старается хоть как-то пользоваться «бритвой Оккама», и не придумывать себе лишних сущностей, с подобным «инструментальным подходом» (он же волюнтаризм) часто возникают проблемы. Периодически оказывается, что по результатам того или иного события найти победителя крайне сложно. В этом случае приходится выстраивать сложные логические конструкции, позволяющие хоть как-то, но назначить «выгодополучателя». (Характерный пример – операция НАТО в Афганистане, где вообще не понятно, кто выиграл в данной ситуации и что вообще получили ее инициаторы. Приходится измышлять таинственный «контроль за производством героина», хотя не понятно, кто там и что контролирует).
Однако поиск черной кошки в темной комнате – дело неблагодарное, и очень часто оказывается, что даже найденная «победа» является настолько жалкой и нелепой по сравнению с затраченными силами и средствами, что можно говорить о полном или абсолютном поражении. В такой ситуации встает вопрос: имеет ли смысл вообще говорить о том, что то или иное событие совершается с той или иной целью? Нет, конечно, это не означает, что его участники делают свои дела, не задумываясь – «а зачем?» (хотя подобный вариант так же встречается). Речь идет о том, что цели и интересы этих участников лежат в совершенно ином понятийном пространстве, нежели обыкновенно принято рассматривать. Так, основным интересов дипломатов, как личностей, является личный карьерный рост, политик желает популярности, а бизнесмен надеется получить прибыль. И именно ради подобных «локальных» интересов и затеиваются всевозможные «великие дела», которые впоследствии приходится интерпретировать совершенно иным образом.
* * *
Это противоречие между локальным и общим (общесистемным) я считаю одним из базисным факторов для понимания работы «сложных общественных систем» (и прежде всего, современных государств и межгосударственных отношений). Господствующая идея о том, что все основные «игроки» (явные или скрытые) имеют, как минимум, хотя бы для себя сформулированную цель, неверна. На самом деле, даже «внутри» каждого «игрока» происходит процесс конкуренции и борьбы его «составных частей» за свои локальные интересы. Если какие-то из этих интересов у данных «составных частей» совпадают – эта «перекрывающаяся область» и становится единственной реальной целью для системы. В случае Первой Мировой – этой «областью» выступало стремление капитала Германии км расширению рынка сбыта, а капитала Британии – к его сохранению. Все остальное – все официально декларируемые цели войны — было всего лишь иллюзией, которую участники конфликта старательно поддерживали. Все эти «освобождения угнетаемых царизмом народов», «борьба с германской (или британской, в зависимости от стороны) экспансией» и прочие «босфоры с дарданеллами» представляли собой всего лишь идеологическое обоснование, «ложное сознание», в котором вышеупомянутая борьба за рынки облекалась в некий облик «общенациональных целей».
В подобной ситуации никакую «победу» искать нет смысла, не ради победы это дело затевалось, и соответственно, не к ней и стремилось. Даже указанная выше «общая причина» — стремление к переделу рынков — не являлась определяющей для действия участников войны после того, как последняя началась. Начавшаяся война и ее «локальные», военные цели, очень быстро «поглотили» все имеющиеся ресурсы, не оставив ничего даже «изначальной» экономической проблеме. Генералы «победили» банкиров и промышленников, а главной целью оказалось обеспечение фронта и передвижение войск. Война стала самостоятельной сущностью, не подчиняющейся ничьей воле, но напротив, подчиняющей себе волю всех остальных. Причем, ситуация усугублялась тем, что ни одна сторона не могла разбить противника и вывести войну из равновесия. Дело в том, что ни одна сторона не могла сконцентрировать силы на каком-то одном участке (что требовалось, по идее, для прорыва), так как это можно было сделать только перебросив из с другого участка, т.е. дав противнику шанс. В результате единственное, что могло остановить бойню – «выжирание» всех ресурсов: у кого они кончатся раньше, тот и проиграл. В
Последнее означало гарантированный проигрыш для Центральных держав, но, только после полного истощения всех участников (тут классическое: «пока толстый сохнет, тощий сдохнет»). Впрочем, подробно расписывать социодинамику войны тут нет смысла, да и тема посвящена вовсе не событиям столетней давности. Просто, как сказано, Первая Мировая война – удобный пример для рассмотрения таких высокоэнтропийных самоподдерживающихся систем, существующих за счет «выжирания» доступных ресурсов и оставляющих после себя хаос и разрушения. Значительная часть войн приставляет собой именно такие системы, превращающие человеческие жизни и материальные ресурсы в процесс собственного существования (хотя войнами это множество не исчерпывается). И значит, основные их участники, как правило, проигрывают. А в более-менее приличном выигрыше оказывается та сторона, которая в наименьшей степени связана с данным событием.
* * *
Разумеется, следует понимать, что эта «третья сторона» должна иметь какой-то реальный вес, в случае, если она до этого являлась «ничем», то ничем она, как правило, останется при любом исходе: как известно, увеличение нуля в несколько раз дает тот же самый ноль. И следовательно, совсем уж слабые страны, вряд ли могут стать «выгодополучателями» от мировых событий (хотя есть и исключения, например, распад колониальной системы после Второй Мировой войны). А вот страны т.н. «второго эшелона» имеют реальную возможность выиграть – если сумеют избежать соблазна «влезть» в «событие» слишком глубоко. В таковой позиции оказались, например, США во время Первой Мировой войны: несмотря на то, что они принимали в ней участие в заключительный период, полностью втянуться в данную бойню Штаты не успели. И, соответственно, выигрыш их оказался абсолютным: США не только смогло получить прибыли за счет предоставления займов (и военных, и «восстановительных»), но и смогли отобрать у Британии ведущую финансовую роль в мире (о более «мелких» приобретениях, вроде сети британских военных станций в обмен на старые эсминцы или банальных репараций, можно умолчать).
Все это создает иллюзию необычайной прозорливости американской элиты, или даже более того, иллюзию того, что США как раз и были главными «устроителями» войны. Но это, конечно, не так. Механизм возникновения ПМВ, в общем-то, известен, равным образом, как известны основные акторы этого процесса. И если отбросить совсем уж явную конспирологию = в плане того, что предвоенные союзы и соглашения, а равным образом, предвоенную гонку вооружений устраивали агенты Госдепа (проникшие во все европейские правительства) — то становится понятным, что особой роли Штаты в это механизме не играли. Если же рассматривать ситуацию со вступлением США в войну, то становится понятным, что прозорливость американской элиты, как правило, преувеличивается. Я не буду пересказывать всю ситуацию, отмечу лишь, что Республиканка Партия и такой опытный политик, как Теодор Рузвельт, выступали за активное вступление США в войну с самого начала, а бывшие «у руля» «демократы» и действующий президент Вудро Вильсон – были против этого.
Собственно, у обеих политических позиций были вполне логичные обоснования: т.н. «доктрина Монро», бывшая до этого базисом политики Соединенных Штатов, ставила своей целью развёртывание политического влияния в Западном Полушарии за счет отказа от вмешательства в «европейские дела». И нельзя сказать, что США от этого не выиграли, напротив, они смогли приобрести огромное влияние в бывших испанских колониях путем затраты усилий, совершенно ничтожных (по сравнению с военными расходами европейских держав). Однако и «соблазн» вступить в новый «передел мира» был так же велик. Впрочем, еще большую важность, чем все международные отношения, играло соперничество между «республиканцами» и «демократами» (Вильсон был «демокра»т, а Рузвельт — «республиканец»), что, по сути, и было единственно важным стимулом для американских политиков. Именно это внутреннее соперничество и привело к тому крайне удачному решению о вступлении США в войну в самом ее конце (1917 год), когда от страны уже не требовалось огромных жертв, но она удачно попадала в «лагерь победителей».
В совокупности с удачным расположением Штатов это обеспечило им возможность перехвата роли мирового гегемона у Великобритании (процесс этот завершился после Второй Мировой войны). Впрочем, отвлекаясь от ситуации, можно сказать, что и превосходство самой Британии связано с подобным же моментом: не какие-то особо умные ходы британской элиты или какие-то особые усилия британского народа было основанием Pax Britanica (как впоследствии утверждалось, да и утверждается до сих пор). Нет, и в том, и в другом случае было просто удачное стечение обстоятельств. Ну, кто-то должен быть первым… Именно поэтому я не считаю разумным поддерживать гипотезу о некоей особой теневой роли США в мире и придавать этому какое-то особое, мистическое значение. Да и речь тут идет не об этом. А о том, что само участие в Первой Мировой войне (активное) уже являлось причиной поражения. А если вспомнить, что основной причиной этого конфликта была особенность империалистической экономики, то становится понятным, что поражение европейских держав было неизбежным с самого начала формирования империализма.
В общем, эта неизбежность поражения для всех и является самым важным моментом для понимания реальной социодинамики. В политике подобные ситуации достаточно распространены, можно даже сказать, что она, во многом, и представляет из себя множество мало кому выгодных (или не выгодных никому) решений. Можно сказать, что политика, как таковая есть не что иное, как «соревнование в некомпетентности». Т.е., все поголовно субъекты политического процесса поступают всегда неправильно, и даже в случае случайного выигрыша победителем выступает тот, кто «поступает неправильно в наименьшей степени». Говорить же о сознательном пути к победе можно только в очень редких случаях, и их надо рассматривать отдельно. Пока же отмечу, что для реального оперирования политическими процессами требуется несколько иной аналитический аппарат, нежели используется сейчас, и главное – совершенно иные навыки, нежели те, что способствуют успешному продвижению по иерархической пирамиде.
* * *
Пока же следует понимать, что «Великая Иллюзия» «инструментального подхода» является одним из факторов, препятствующих пониманию реальности, и, соответственно, препятствующих этому выходу. Подмена реально действующих факторов всевозможными «хитрыми планами», которые хитроумные политики реализуют по своей собственной воле, приводит к представлению о том, что мир – это всего лишь «шахматная доска», на которой ряд «шахматистов» играют в свою игру. И, соответственно, все остальные люди – всего лишь пешки (или любые другие фигуры) в руках этих «мастеров». Как уже сказано выше, подобное представление не является прерогативой исключительно «конспирологов», а скорее наоборот, выступает, как некоторая норма. Ну, например, является очень распространенным мнение о том, что Вторую Мировую войну развязали США для выхода из «великой депрессии» или то, что СССР был разрушен в результате некоего воздействия внешних сил (подкупа элит, действия откровенных «агентов влияния» в высшей власти и т.д.). Самое главное тут то, что эти мнения опираются на реально происходившие события, например, США действительно сделали несколько шагов, способствовавших приходу нацистов к власти, другое дело, что получилось в итоге совсем не то, о чем задумывалось вначале (то самое «общее поражение», которое выправил только СССР).
И, разумеется, у этой «шахматной метафоры» есть и свой «крайний случай». Это – вера во «всемогущую личность», или, что более исторически привычно, «культ личности». Адепты «культа личности» полагают, что судьбу той или иной социальной системы (страны или мира) определяют действия тех или иных выдающихся деятелей. Абсолютно мифологическая картина, даваемая этой идеей, должна быть уж откровенно очевидна (равным образом, как и ее генезис, дающий, между прочим, и ключ к генезису «инструментального подхода», как такового). Но при всем этом огромное число людей продолжает верить в подобные идеи. Апофеозом «культа личности» является, как не странно, не то, что под этим подразумевается у нас (а именно, время правления Иосифа Сталина), и даже не почитание вождей в фашистских государствах. Вершиной этой идеи выступает поистине обожествление Адольфа Гитлера в т.н. «цивилизованном мире». Пожалуй, это тот случай, когда обычный человек возведен в ранг реального божества, пусть и «темного». Рассматривать «культ Гитлера» надо отдельно, пока же можно отметить, что стремление вывести ужасный успех фашизма с деятельностью одного человека (иногда в ряд «божеств» включают еще Геббельса, Гиммлера и еще ряд высших чинов Третьего Рейха) является причиной, сильно препятствующих пониманию феномена фашизма и, соответственно, борьбе с ним.
Кстати, «культ личности» Сталина, в большинстве случаев, так же имеет «негативный» характер. Иначе говоря, «антисталинисты» обожествляют советского вождя много больше «сталинистов» (не стоит забывать, что сам термин «культ личности» был введен с «антисталинской» целью, и распространился благодаря «антисталинистам»). «Антисталинисты» традиционно приписывают генеральному секретарю ЦК ВКП(б) и председателю СНК СССР практически абсолютную власть, и возможности, вплоть до божественных, сводя все действия СССР к личной воле вождя. Вряд ли самый упертый пропагандист доходил до подобного, напротив, официальная советская пропаганда всегда подчеркивала роль «всего советского народа» и «коммунистической партии», и уж затем товарища Сталина. Но для «антисталинистов» существовал только Сталин – «черный бог» и все. Ну, иногда еще к нему прибавляется известный «темный пантеон» (наподобие нацистского), куда включается Ежов, Берия и другие советские деятели (в зависимости от эрудиции «сталинопоклонника»).
* * *
Получается то же самое, что и в случае с Гитлером, когда исследование явления заменяется на исповедование известного мифа. Ну а дальше, в рамках уже этого мифа (всемогущий Сталин, Гитлер — «абсолютное зло») идет объяснение любой реальной ситуации. Например, репрессии 1930 годов объясняются через «Сталина – параноика», а начало Второй Мировой выводится из антисемитизма Гитлера. Тонкость состоит в том, что данные «концепции» могут прекрасно объяснять произошедшее (в конце-концов, любую «сову» можно натянуть на подходящих размеров «глобус»), но сделать хоть какие-то выводы на будущее на ее основании нельзя. Понимание реальности оказывается иллюзией, как иллюзией является «увеличение» размера Луны, когда она стоит над горизонтом. В этом можно убедиться лично, вспомнив все концепции и предсказания, сделанные в последние 20 лет. Все они являются прекрасным «выстрелом в небо» — т.е. прямыми конкурентами астрологических прогнозов.
Можно, кстати, сравнить с обратным – например, с известными словами того же Сталина (не монарха, а генерального секретаря и марксиста, пусть и посредственного), сказанные им в 1931 году:
«…Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут…»
Этот посредственный марксист угадал начало войны с точностью до года, причем еще тогда, когда Гитлер еще не был рейхсканцлером, а НСДАП не имела большинства в Рейхстаге. Но все уже было предрешено, и путь германского империализма на Восток был неминуем, вне зависимости от верховных персон….
Ну, и результаты предсказания Сталина и предсказаний всевозможных современных политологов так же различны: в первом случае – победа в тяжелейшей войне, во втором – скатывание в перманентную деградацию с надеждой то ли на чудо, то ли на то, что бесконечное повторение глупости делает ее умной, то ли на пришествие «волшебного вождя», который возьмет, да и вытянет российскую экономику из нынешней ямы. «Вождя», впрочем, уже нашли, но это уже совершенно другая тема…Пока же можно заметить, что очевидный проигрыш от использования данного «инструментального подхода» означает, что рано или поздно, но все, кто его использует, окажутся в критичной ситуации. Правда, «мощность» и устойчивость современного мира таковы, что разрушить его много сложнее, нежели это было ранее. Даже более чем два десятилетия однозначного торжества «волюнтаристов» во всех областях, еще не привело к полному разрушению – хотя катастрофа уже неминуема. Но иллюзия сохранения устойчивости общества не означает ее реальной устойчивости. Мы можем видеть, как в соседней стране ультраволюнтаристы (а правые, и тем более, ультраправые, представляют собой именно сторонников «инструментального подхода» и «культа личности») в считанные месяцы превратили «потенциальную» неустойчивость в реальный хаос. И уверенно движутся в направлении его увеличения. Впрочем, ситуация на Украине – это как раз та тема, где абсурдность и опасность «инструментального подхода» проявилась в самом что ни на есть «выпуклом» виде. Но об этом надо говорить отдельно…
