Редакция: Ниже мы хотим привести достаточно знаковое для Российской политики интервью еще одно яркого представителя бывшей кремлевской челяди, руководителя «нашистов» Якеменко. Почему наша редакция считает это интервью знаковым, потому что оно даёт массу ответов о том, к чему в итоги пришли действующие власти за 13 лет своего существования и какова перспектива России. Ниже наша редакция прокомментирует самое важное что стоит вынести из этого интервью.
Лента.ру: Бывший лидер движения «Наши» и бывший глава Росмолодежи Василий Якеменко в последний год занимался строительством собственной Партии власти и ресторанным бизнесом. Вложив в оба проекта более 10 миллионов рублей, он потерпел неудачу: кафе «Ешь пирог» оказалось нерентабельным, а на партию (чего легко было ожидать при таком названии) начала давить власть. В интервью «Ленте.ру» Якеменко признался, что «больше не служит Кремлю», потому что не хочет «превращаться в комнатную собачку». По мнению бывшего лидера «Наших», нынешнее руководство России не знает, куда и зачем идет.
Якеменко свято верит в необходимость модернизации России посредством инновационной экономики. Проводником этой идеи в Кремле раньше был Владислав Сурков, которого Якеменко считает богом. «Сурков величайший человек, так как в инновационной экономике увидел воплощение христианской идеи на практике», — рассказывает бывший лидер «Наших».
Вопрос о сотрудничестве с Кремлем решился для Якеменко в тот момент, когда он понял, что «Путин не идет в сторону модернизации». Якеменко уверен, что сейчас власть действует с помощью страха, поскольку другие способы контроля исчерпаны. Несмотря на умеренную критику курса Кремля, самого Путина Якеменко по-прежнему боготворит, но считает, что у людей во власти осталось только одно достоинство — исполнять поручения президента. При этом контролируют Россию, по мнению Якеменко, США и американский образ жизни, с чем надо по мере сил бороться.
Теперь бывший лидер «Наших» намерен модернизировать российское общество вместе со своими верными комиссарами. В середине мая он собрал около тысячи своих сторонников и запустил новый проект под рабочим названием «Искренне ваши». Хотя уходить в оппозицию Якеменко не собирается, в 2024 году он вместе с непонятно откуда взявшимся миллионом сторонников намерен прийти к власти: «Власть не берут, властью становятся. Я внутри себя произведу власть, внутри людей, которые со мной».
«Лента.ру»: Зачем вы вообще начали новый проект, если недавно говорили, что политикой в России заниматься больше смысла не имеет?
Василий Якеменко: Никакого нового проекта я не начинал. Поскольку целей новых не ставил, а людей, собравшихся на Селигере в выходные, я начал собирать в 1999 году, создав вместе со своей командой «Идущих вместе». Потом мы создали «Наших», «Зворыкинский проект», «Беги за мной», «Хрюши против» и так далее. Все эти годы в проекты приходили люди, из которых сформировалось комиссарское сообщество. Цель сообщества была сформулирована в ее окончательном виде в 2005 году — модернизация страны. Мы считали и считаем это необходимым условием ее выживания. До тех пор, пока эта задача имела государственный приоритет, я работал в «Наших» и Росмолодежи.
Со временем Роснано, «Сколково», Росмолодежь и Селигер стали скорее декларацией. Это такое «отвяжитесь со своей инновационной экономикой». Для меня же эти цели продолжают быть актуальными. Потому что инновационная экономика в конечном итоге побеждает болезни, облегчает страдания и продляет жизнь. Вопрос продления жизни станет самым актуальным в XXI веке. И если Россия не примет участие в этом проекте, то она какое-то время будет складом полезных ископаемых, а потом просто исчезнет.
Может ли комиссарское сообщество стать властью и развернуть страну в сторону инновационной экономики? Да, мы можем за десять лет стать властью. А вот политикой действительно в ближайшие годы заниматься не стоит. И я не планирую возвращения в политику в ближайшие шесть лет.
В движении «Наши» от нового проекта открестились. Получается, даже не все ваши последователи поддерживают вашу инициативу.
Это необязательно. Та часть сообщества, которая законтрактована с Кремлем (а там буквально несколько десятков человек), поступила очень корректно по отношению к своему работодателю. Если вы служите Кремлю, вы связаны определенными обязательствами, и когда [первый замглавы администрации президента Вячеслав] Володин не хочет вашего участия в другом проекте, то будет честно отказаться от участия. Речь идет не об отказе от целей, а о соблюдении формальностей.
А вы больше Кремлю не служите?
Я не связан контрактом с Кремлем, причем даже внутренним.
Почему?
Потому что я не понимаю, куда мы идем. Я просто не вижу ни образа будущего, ни пути движения к нему. Я бы с удовольствием служил Кремлю, если бы понимал, куда мы идем и что я должен сделать, чтобы быстрее туда прийти. А так как мне никто не говорит, то я понимаю, что либо план никому не сообщают, либо плана нет. В обоих случаях мне неинтересно.
Ваши слова коррелируют с оппозиционной риторикой о том, что Путин должен уйти, так как занимается только консервацией нынешнего положения и сохранением власти.
Мы на сборе согласились с тем, что не надо стремиться стать властью сейчас, потому что, по большому счету, мы не лучше тех, кто у власти. Вспомним, как оппозиция пыталась взять власть. Она вышла на Болотную и начала произносить заклинание «Мы здесь власть» и призывать таким образом власть перейти к ним. Но власть им не отдалась, миллионы за ними не пошли, а пошли за ними следователи. Потому что вся их риторика опиралась на нехитрый тезис: люди в оппозиции лучше, чем люди во власти. Но они не смогли этого доказать. Суровые рабочие «Уралвагонзавода» потребовали доказательств, а их не было.
Мы, если положить руку на сердце, как минимум не лучше Путина. Если мы за десять лет станем лучше, то станем властью. Зачем пытаться свергнуть Путина и говорить, что он плохой, если это не так и если мы не знаем, чем мы будем лучше?
То есть вы такая окукливающаяся оппозиция, зародыш?
Мы не хотим бороться за власть. Я считаю, что технология «борьбы» как вырывания власти из рук владельцев — анахронизм. Если за десять лет в наших блоках окажется до миллиона человек, которые будут признавать наши компетенции, то власть сама станет нашей.
Вы недавно широко анонсировали свою Партию власти и уверенно говорили, что в 2016 году победите «Единую Россию» и придете к власти. В итоге вас постигла неудача.
Я, наоборот, считаю проект удачным, так как важны результаты. Для меня они очень полезны: осознание того, что с Кремлем нельзя сделать независимый проект, приходит долго и мучительно (улыбается), но оно пришло ко мне. Из Партии власти получилось бы еще одно домашнее животное, а я не хочу больше тратить время на то, что через десять лет опять превратится в комнатную собачку. В то же время многое из того, что успело появиться в ходе работы над Партией власти, я использую сейчас в своей работе. Партия власти просто отложена на несколько лет.
Вам начали давать указания?
Мне начали говорить, что нужно сменить название, как я должен действовать, что я должен или не должен говорить. Это уже не партия, а колхоз.
В движении «Наши» вы делали то, что вам говорили?
Я согласовывал то, что делал.
А вы нашли финансирование для Партии власти?
Когда вы работаете с Кремлем, то у вас не бывает проблем с финансированием (широко улыбается).
Если Кремль не будет давать вам денег, то откуда найдется финансирование на новый проект? Из личных средств будете платить?
Мы заглядываем очень далеко вперед. 2013-2015 годы — это для нас только исследовательская и проектная деятельность. Читать книги люди смогут и за свои. 2015-2019 годы — неполитическая деятельность в рамках блоков учителей, предпринимателей, глав муниципальных образований и так далее (подразделения нового движения Якеменко — прим. «Ленты.ру»). У всех есть свои источники дохода. С 2019-го по 2024 год — начало политического цикла. Либо к этому времени наша позиция будет привлекать людей с негосударственными деньгами, либо можно будет дальше продолжать только общественную деятельность.
Когда и если ваше движение станет властью, вы будете президентом?
Я бы не хотел быть президентом. Думаю, что к 2024 году в нашем сообществе будет больше, чем один человек, готовый к подобной ответственности.
Не думаете, что сейчас столкнетесь с противодействием Кремля, если будете действовать независимо?
Может быть, будет противодействие, но не сейчас. Не думаю, что наша программа на ближайшие годы, которая в конечном счете сводится к чтению книг, управлению домами и сельскими поселениями, работой с учителями, пропаганде ценностей через товары и услуги предпринимателей, входящих в сообщество, вызовет резкий протест.
Забавно, что вы начинали с того, что топили книги в туалете, а пришли к чтению.
Тогда мы топили книги в туалете без воды (смеется), потому что читали другие. Наша претензия была в том, что эти книги недостойны постановки в Большом театре. Хотя бы потому, что Большой театр финансируется за государственный счет. Мы и тогда, и сейчас выступаем за великие книги, которые сопровождают меня в течение всего пути.
Какие великие книги сейчас будете советовать читать?
Пока рано читать великие книги. Начнем с книг попроще. В области психологии мы рекомендовали Эрика Берна, этологии — Лоренца и Тимбергена, происхождения человека — Бориса Поршнева, у него интересные мысли на этот счет. Книги по истории Англии помогут задуматься об источниках достоинства. Когда английский король захотел собрать дополнительный налог на постройку кораблей, граждане отрубили ему голову. У нас вы можете войти к человеку домой и забрать у него брюки, увести жену — ничего не будет. Где источник достоинства? Будем читать книги по стратегии Сунь-Цзы, Люттвака, Бэзила Гарта.
Обязательно Гомер, Плутарх, Гамлет. О чем «Гамлет»? О нас. О невозможности жить в старых рамках. Гамлет был человеком переходной эпохи, его отец призвал отомстить, но Гамлет не смог этого сделать. Его монологи связаны с тем, что он не находит в себе энергии, органической необходимости шлепнуть обидчика. Наш общественный строй устарел, многие люди не могут сделать то, что от них требуется. От них требуется определенным образом любить Россию, но что такое Россия — никто не говорит, от них требуется верность друг другу, но то, что эта технология тысячи лет опиралась на христианство, как-то забылось. Людям говорят, что они всем должны, но люди никому ничего не должны, кроме своих несовершеннолетних детей.
Вы говорили, что решили заняться гуманитарным образованием, строить нового человека. А вы думаете, вы — идеальная для этого фигура?
Я не претендую на то, чтобы быть образцом, хотя образцы в строительстве необходимы. Моя задача — научить их понимать, что написано в книгах. Сегодня большинство людей не понимают, о чем «Робинзон Крузо» или «Гамлет». Моя задача — помочь им увидеть конструкцию. Я подходящий человек для этого, потому что занимаюсь этим много лет и могу это сделать.
А кто образец для вас? Вы говорили, что во власти не осталось людей с достоинством. Только Путин? Или и он не образец?
Вопрос о достоинстве надо начинать с вопроса: достойны чего? Машины с мигалкой, квартиры в Сити? Тогда их достоинство не очень велико. Или остаться «в памяти народной»? Путин — образец достоинства. Он оказался достоин той грандиозной задачи, за которую взялся. Остановил распад страны, прекратил унижение народа, победил хаос. И стал мерой достоинства у нас в стране. Но те, кто ему служит, становятся «достойными» лишь исполнять поручения Путина. У этого достоинства другая цена.
Я всегда верил в то, что лучше что-то делать, чем не делать ничего. Для меня «Селигер» был возможностью отбирать талантливых людей по всей стране и включать их в решение тех или иных инновационных задач. Если Путин снова развернется в эту сторону, я буду его союзником. Если нет — мы будем решать эту задачу сами. Сегодня власть понимается как контроль. Я понимаю власть как поставщика энергии людям. Задача власти — вдохновлять людей, а не контролировать.
Почему, вы думаете, Медведев промолчал, когда уходил Сурков? Ведь премьер очень болел за модернизацию и инновации. Почему он вообще молчит сейчас, когда власть усиливает контроль?
Пытается остаться премьером любой ценой.
А вы считаете нынешнюю систему авторитарной?
Я не люблю штампы. Нынешнюю систему авторитарной не считаю. Авторитарные системы опираются не только на личность, но и на идеи, а у нас нет никаких идей.
Авторитарная власть как власть одного человека, который все контролирует.
Путин контролирует площади и отдельных людей. Но что толку контролировать площади, если головы миллионов людей контролирует Америка? Сокровенной мечтой многих русских людей является достижение стандартов американского образа жизни и потребления. В быту это выражается в том, что их товары самые лучшие, их одежда самая прекрасная, их фильмы самые чудесные, их страна самая продвинутая. Все наши цели и ценности — американские. Только гомосексуалисты еще не победили.
Мы вынуждены хранить сотни миллиардов долларов в американских банках. Самый популярный язык — английский. Все это означает, что они уже здесь. Посмотрите, какая истерика вокруг закона Магнитского. Кажется, какая разница большинству чиновников, въедешь или не въедешь ты в Америку? Ан нет, есть разница — и большая!
Разве ряд последних инициатив Путина и власти (например, «антисиротский» закон) — это не ответ России американскому контролю?
Отвечать в политике, да и в жизни — значит, идти в повестке. Идти в повестке — соглашаться на контроль. Это не отменяет того обстоятельства, что Путин этим законом фактически взял на себя всю ответственность за судьбу остающихся детей. Это обременение, которое он взял на себя добровольно. Об этом почему-то не принято говорить.
Во власти вообще остались приличные люди?
С моей точки зрения, масса приличных людей во власти. Что, министры, губернаторы, силовики — неприличные люди? А кто тогда воюет в Ингушетии? Кто вытащил депрессивную Калугу? Проблема власти в другом: я не вижу ни одного человека, который мог бы сказать четко: «Я вижу будущее моей страны. Оно такое. Я приближаю его. Мое достоинство в соответствии этой задаче».
Когда уволили Суркова, я сразу написал твит: «Ну вот теперь полная гармония». Сурков не служит людям, он служит идеям. Когда идея исчезла, исчез мотив его пребывания во власти. Он может служить только тем людям, которые служат той же идее, что и он. В этом было и есть величие Суркова.
Вы всерьез Суркова считаете богом?
(Смеется.) Надо сначала определиться, что такое бог, а на это у нас не хватит времени. Но, конечно, Сурков — один из величайших людей, которые сегодня есть в России.
Если не секрет, что он сделал такого великого?
Он главный архитектор страны, в которой мы живем. Он тот, кто нашел в себе смелость в 2000 году вместе с Путиным сказать всему миру: мы есть! Он тот, кто сегодня не отказался от себя и своей позиции. Не отказаться от себя дорогого стоит. Я к Ходорковскому, например, и его деятельности отношусь очень критично, но не могу не признать то, что он не отказался от себя. От того, что дороже опыта. А это и позволяет человеку быть человеком. Это и есть свобода — опора на точку за пределами твоей реальности.
Сурков величайший человек, так как в инновационной экономике увидел воплощение христианской идеи на практике. К восстанию против смерти призвал Христос. Восстание против смерти в нашей жизни сводится к созданию новых технологий, которые продлевают жизнь, облегчают страдания. Мы до уровня Авраама в 700 лет не дошли, но за 70 в некоторых странах перевалили. На протяжении всей истории люди хотели от мифологических усилий — «молись и будешь бессмертным», — попробовать применить себя к практической работе: помолились — хорошо, теперь давайте, может быть, лягушку порежем, людей подлечим, прививку от оспы изобретем. Сегодня мы подошли к порогу практического продления жизни — люди через 20 лет кое-где будут жить 90 лет.
И если мы не примем участие в главном проекте XXI века — продлении жизни, нас не будет, мы будем поражены во всех правах, нам просто не продадут условную таблетку. Я читал, что США поставляют в Россию семена, которые дают урожай больше на 40 процентов, и фермер под Воронежем не может их не покупать — иначе он проиграет в конкурентной борьбе. Но семена не дают новых семян, и нужно каждый год у них покупать новые. Они решают, сколько будет стоить наш хлеб сегодня. Завтра они будут решать, сколько нам жить. Мы станем рабами. Если не включимся в [инновационный] проект. Мы легко услышим: «Таблетки в обмен на территории». Мы, может, не дадим, мы любим героически погибать вместо того, чтобы героически прожить, но наши дети придут к нам и скажут: «Зачем нам территории, если нас самих не будет». А я не хочу быть рабом ни с Путиным, ни без Путина. Я не хочу, чтобы мои дети ставили меня перед таким выбором.
Если консервативный период, в который Россия вступила в 2012 году, продолжится, можно будет вас увидеть в оппозиции?
Мне все равно, какой сейчас тренд. Для меня важно служить актуальным для себя целям.
А если начнут мешать?
Значит, я буду устранять эти препятствия.
А если Кремль?
Я буду устранять препятствия, которые ставит Кремль, а что делать?
То есть вы можете перейти в оппозицию Путину?
Если я скажу, что могу перейти в оппозицию, — это будет для вас заголовок. Я не хочу, чтобы вы поместили меня в рамку, которая является очень упрощенной по отношению к тем задачам, которые нам предстоит решить. Власть не берут, властью становятся. Если главы муниципальных образований, входящих в наш блок городов, произведут в своих селах более лучший порядок, как говорит Света Курицына, то они будут лучшей властью.
Наша проблема в том, что никто ни за что не платит, а потом в количестве 100 тысяч человек оппозиция выходит на площадь и говорит: «Мы здесь власть». Да не вы здесь власть. Власть тот, кто платит за больницы, дороги, ядерные ракеты, полицию. Мы сегодня не платим за это — наших налогов в госбюджете несколько процентов. Родина-мать за это все платит, а нам нужна Родина-дочь. Если я исторический мужчина — она моя дочь. И наоборот, она старше меня, пока я не историческое лицо. Из этого возникает другое достоинство. А у нас вместо того, чтобы считать — «Родина-дочь», люди ходят на митинги.
У нас же вроде бы демократия, и без выборов вы к власти не придете.
Во-первых, мы не знаем, что будет через 12 лет, а во-вторых, выборы у нас просто закрепляют создавшееся положение. Мы с вами хорошо знаем, что любые спекуляции — это 10-15 процентов, а потом взрыв. Поэтому если мы станем властью, то власть нам отдадут. Выборы президента и «Единой России» обозначили желание людей купить стиральные машины, а не изобретать их в «Сколково». Люди наконец начали жить и не хотят ничего менять.
В чем величие Путина? В том, что он в последнем абзаце послания Федеральному собранию честно говорит с людьми: «Ребята, поживите для себя». На самом деле это означает следующее: «Вы же ничего не умеете, вы были нищие, вас убивали бандиты и террористы, а я вас вырвал из страха и нищеты. Даже коррупция защищает вас от прихода фирмачей. Вы сначала чему-то научитесь, конкурировать хотя бы с нами, про Запад я уж не говорю, а пока вы этого не умеете, сидите там себе в жопе за печкой. Научитесь — станете властью». И он же прав! Поэтому я его признаю и в рамках этой позиции говорю своей тысяче человек: сначала надо научиться платить, что-то сделать своего, а не выходить на площадь и просить чего-то у власти. Это все равно что сесть напротив женщины и просить ее: слушай, будь мне верна. Это так жалко.
Как по-вашему, Путин правильно сделал, что не пошел навстречу митингующим? Полтора года назад вы говорили, что их нельзя игнорировать.
Их и не игнорировали, но правильно сделали, что власть не отдали. Почему Путин должен отдавать им власть? Она — его. Он ее создал.
Выборы же нечестные были?
Чем? Тем, что приписали какое-то число голосов? Ну и что?
То есть как это «ну и что»?
Ну и то. Вы не знаете, что везде и всегда добавляется какое-то количество голосов? Вопрос не в том, были приписки или нет. Вопрос в том, власть признана большинством людей или нет? Она легитимна или нет? Власть была признана. Она, может, и добавила себе какие-то голоса, но это происходит везде, в том числе и в США. Путин победил, это знают все, и это видно сейчас. И во многом потому, что Навальному нечего было сказать ста тысячам человек, пришедшим на площадь.
Если все так, как вы говорите, то зачем же Путин сажает «болотных узников», Навального и других?
Это просто эра порядка, на который по понятным причинам не решалась раньше власть. Посадить демонстрантов, регулярно нарушающих законы РФ на митингах, — это была позиция Суркова. Он говорил: «Все те, кто нарушает порядок, должны сидеть». Прекратить финансирование НКО иностранными фондами. Сажать коррупционеров. Эта его позиция не была реализована с 2008 по 2012 год, а сейчас это стали делать, потому что другие способы контроля и другая мотивация исчерпаны.
Остался только страх. Кто сейчас главный политический деятель? Следственный комитет. Кто главный спикер? Владимир Маркин. Вот наша политика. Страх — последний рычаг. Это тоже инструмент, но плохо то, что люди от страха отходят очень долго. Мы не учитываем отдаленных последствий. Бандиты кончились в 1990-х, а железные двери люди ставят до сих пор. Мы производим железных дверей больше всех в мире. Сейчас запугаем людей, и они 20 лет из-за печки не вылезут.
Сажать надо тех, кто бросает кирпичами в полицию и берет деньги у Таргамадзе, но одновременно надо беречь тех, кто поверил в «Сколково», кто хочет там работать, для кого «Сколково» — остров свободы и творчества. В этом сочетании уважения к закону и человеку был бы запас прочности системы. Проблема не в том, что сажают, проблема в том, что не уважают человека. Показывают по телевизору заспанного вице-губернатора в трусах. Ему не предъявлено обвинение еще, есть только какое-то подозрение. Его суд еще оправдает сто раз. Так чего же человека позорить? Он же вице-губернатор! Это оскорбление людей!
Думаете, и дальше будут сажать?
Да. Будут цепляться за любые залеты. Хочешь стать властью, хочешь сказать, что ты лучше, чем мы, что ты святой? Веди праведную жизнь.
А вы святой?
Нет, но я уверен, что я смогу стать лучше, чем я сейчас.
Форум «Селигер» существует восемь лет, туда ездили десятки тысяч молодых людей, но из них у вас осталась всего тысяча. Научить массы ничему не удалось?
Тысяча — это примерно столько, сколько при включенном админресурсе приезжает на съезд «Единой России». У Ленина было 6400 большевиков. Не надо недооценивать тысячу. В России ни один человек не способен собрать тысячу человек по звонку.
Навальный, думаю, смог бы.
Может быть, да, может быть, нет. Когда Навальный позвал на площадь своих людей, то у фонтана осталось 400 человек (на самом деле остаться на Пушкинской площади 5 марта призывал Сергей Удальцов, а Навальный лишь присоединился к нему — прим. «Ленты.ру»).
А пироговую свою вы закрыли?
Закрыл. Нет времени. Я не могу заниматься всем.
Вам так и не удалось найти секрет невываливающейся капусты? Даже премия в 300 тысяч не помогла. Думаете, это невозможно?
Я не хотел бросить всю свою жизнь на решение этого — пусть и важного — вопроса. Но сделал что мог. Пусть другие продолжат мое дело.
Вы говорили, что вы и только вы сможете накормить всех качественными пирогами, говорили, что вашу Партию власти ждет неминуемый успех. Вы вложили пять миллионов в партию, шесть миллионов в пироговую. В итоге вы все потеряли.
Я ничего не потерял. Вы же не знаете, что произойдет дальше. Мне просто не нужен публичный бизнес сейчас.
И я всех накормил качественными пирогами. Это могут подтвердить десятки неподкупных и честнейших либеральных журналистов, поедавших в течение года мои пироги. Я выполнил свое обещание, не получил ни одной претензии по качеству или недостаточной калорийности. Кормить до гроба я не обещал.
В вашей пироговой висела тарелка с видом города Кашин. Это такой юмор у вас или случайно совпало?
Это слишком тонко. Я на такое неспособен (избитый в ноябре 2010 года журналист Олег Кашин считает наиболее вероятным заказчиком преступления Василия Якеменко, который в первые дни после избиения отзывался об инциденте весьма язвительно — прим. «Ленты.ру»).
Политологи восприняли вашу инициативу как «троллинг» или «самоиронию и стеб». После своего ухода из Росмолодежи вы, помню, начали активно шутить над оппозиционерами и журналистами. Может, правда, троллите вы всех?
Людей ведет вперед легкость. Во всех моих проектах присутствуют ирония и самоирония. Мои проекты веселые. Грустные проекты не привлекали никого и никогда.
Комментарий Редакции: Так что же таково интересного наша редакция увидела в этом интервью? Конечно речь будет не о восхвалении Путина и не о пирожковой. А об абсолютной безыдейности всей политической арены Россия. Якеменко в этом интервью открыто говорит, что он ушел из власти, потому что у этой самой власти нет ни малейшего представления о будущем страны.
Как ни странно, он почему-то восхваляется словами Путина о «Поживите сейчас», хотя если он ушел от безыдейности власти, такие слова должны пугать. Так как власть ради власти и жизнь ради жизни, это пустое и без форменное и бесцельное существование, которое может существовать лишь до тех пор, пока такому существованию не будет предложена какая либо вменяемая альтернатива.
При этом, как мы сами давно утверждаем во многих наших статьях, этой альтернативы нет ни у белоленточной буржуазной оппозиции, и как говорит сам Якеменко, этой альтернативы нет и у него самого. Стоит заметить, что все мантры про «инновационную экономику» о которых говориться выше, это всего лишь заклинания, которые так и не обрели никакой внятной и понятной каждому гражданину социально-экономической теории.
Именно в связи с этой абсолютной безыдейностью, мы можем смело говорить о том, что красное, социалистическое движение придёт к власти. Именно по этому коммунистические идеи в современном обществе становятся всё более популярными среди обычных граждан. У коммунистов есть альтернатива, у коммунистов есть представления о том, как и куда идти, и по этому, коммунисты победят и придут к власти.
