В условиях мирового кризиса капитализма деятельность профсоюзов активизировалась по всему миру. В США, ЕС, странах Азии трудящиеся, организованные в профессиональные союзы, активно борются за свои права, устраивая забастовки, массовые акции протеста.
О положении дел в профсоюзном движении России редакция сайта «Коммунисты Столицы» побеседовала с секретарём Московского областного комитета профсоюза «Защита», членом партии РОТ ФРОНТ Владимиром Комовым.
Комстол: Что собой представляют современное профсоюзное движение в России?
В. Комов: Профсоюз это организованная структура работников по защите их прав, прежде всего, трудовых. Дух профсоюза позволяет трудящимся объединиться и через собственную борьбу, через давление на виновника своих бед добиться перемен к лучшему.
По существующему законодательству профсоюзы должны быть независимы от работодателей, от государства, от партий. Однако на практике реально независимых профсоюзов в России мало. Большинство профсоюзных организаций в стране входит в состав Федерации Независимых Профсоюзов России. Эта структура является наследником государственной ВЦСПС, существовавшей в советское время. Сегодня входящие в её состав профсоюзы зависимы. Как правило, они не хотят идти на конфронтацию с работодателем, нередко сами работодатели входят в состав таких профсоюзов. Многие из них давно поняли, что профсоюз может быть не врагом, а союзником, если его правильно прикормить.
Всего можно выделить три формы профсоюзов. Первый – патерналистские профсоюзы. Их ещё называют «папиными». Работодатель в таком случае выступает в форме «папы», а работники – как бы его дети. Профсоюзы просят «папу»: «Дай нам повышение зарплаты, хорошие условия труда и т.п.». Такая позиция просящего является изначально проигрышной. Как правило, при таком варианте хозяин в лучшем случае ограничится жалкой подачкой с барского стола. В силу природной жадности капиталист по доброй воле никогда не пойдёт на невыгодные для него уступки. К таким профсоюзам относится большинство профсоюзов, входящих в ФНПР.
Другой вид профсоюзов – сервисные профсоюзы. По сути дела они лишь предоставляют работникам услуги и за это получают энную долю профсоюзных взносов. Такие «конторы» (иначе не назовёшь) наличествуют как в рядах независимых профсоюзов, так и в среде ФНПР (например, профсоюз Горно-металлургической промышленности, имеющий крепкие связи с международной отраслевой федерацией IndustriALL). Бывает, они добиваются успеха через суды, через переговоры с работодателем. В основном их принцип работы таков: объяснить работодателю, почему ему выгодно дать то или иное своему работнику. Они не способны мобилизовать людей на борьбу и играют роль юридического консультанта. С точки зрения работника-обывателя эта система очень удобна: он платит небольшие деньги в профсоюзный фонд, и взваливает всю работу и, главное, ответственность на председателя профкома и юристов. Однако в таком случае, без активного участия самих работников, без мобилизации на борьбу рассчитывать можно не на многое. Например, условия коллективного договора будут такими, на которые готов пойти сам работодатель.
Третий вид профсоюзов – независимые, активистские, боевые союзы трудящихся, готовые на реальные действия, на прямые действия, на борьбу с администрацией предприятия и её приспешниками. В таких профсоюзах есть реальная демократия, профкомы играют не руководящую, а координирующую роль. Работники сами участвуют в определении целей борьбы, сами берутся за их достижение.
Комстол: Какие существуют объединения профсоюзов?
В. Комов: Ещё до распада СССР в стране существовало два объединения профсоюзов: Социальные профсоюзы — Соцпроф, созданный в 1988г. Храмовым и ВЦСПС, который возник ещё в 1918 году и, по сути, играл роль министерства труда СССР, распределявшего социальные блага. После распада Союза весь гигантский ресурс ВЦСПС перетёк в Федерацию Независимых Профсоюзов России – полностью подконтрольному властям объединению. С первых дней своего существования ФНПР дискредитировала себя, указав в своём уставе возможность членства в профсоюзе одновременно работников и работодателей. Такой профсоюз нельзя назвать профсоюзом ни по здравому смыслу, ни по международным стандартам, ни по определению Международной организации труда. ФНПР имеет свои профсоюзы во всех отраслях. Крупнейшие организации, входящие в её состав: Роспрофмаш, Профавиа, Профсоюз работников медицины, Федеральный профсоюз работников образования и пр.
Параллельно с Соцпрофом в стране стали появляться другие независимые профсоюзные объединения. Одним из первых стал профсоюз «Защита», созданный в 1990 году. Позже стали появляться отраслевые профсоюзы машиностроителей, горняков, моряков, докеров, авиадиспетчеров. В процессе их становления возникла необходимость создать координирующий орган независимых профсоюзов, которым в 1995 году стала Конфедерация труда России.
Сейчас ФНПР и КТР – две противоборствующие структуры. Несмотря на то, что у ФНПР несравнимо больше ресурсов и членов, динамика – в пользу КТР. Численность профсоюзов ФНПР стремительно падает, новое поколение работников уже не желает мириться с тем, что официальные профсоюзные организации на их предприятиях или просто бездействуют, или вообще встают на сторону работодателей. Молодёжь не устраивает, что её насильно запихивают в профсоюз, как это происходит, допустим, на железной дороге. Там при устройстве на работу человек пишет два заявления: одно – работодателю, другое – в профсоюз.
Участие рабочих в деятельности независимых профсоюзов, входящих в КТР, хоть и медленно, но растёт. В настоящее время КТР объединяет более 20 общероссийских и межрегиональных профсоюзов, как отраслевых, так и межотраслевых. К межотраслевым профсоюзам относится Защита, Новопроф, Соцпроф.
Комстол: Вы сказали, что ФНПР не только не помогает трудящимся, но, порой, встаёт на сторону работодателя в трудовых конфликтах. Приведите, пожалуйста, примеры.
В. Комов: Хрестоматийный пример – завод Центросвар, принадлежащий Трансмашхолдингу. Когда там в своё время появилась ячейка независимого отраслевого профсоюза МПРА и начала активную работу, профорг первички Роспрофмаша передал на имя гендиректора должностные записки. В них директора просили уладить ситуацию с «экстремистами» на заводе, которые подстрекают своих коллег к забастовке, призывают к классовой борьбе и коллективным действиям. Против ячейки МПРА тогда развернули активную кампанию, ряд её листовок с подачи Трансмашхолдинга судом были признаны экстремистскими.
На заводе Метровагонмаш, где я являюсь членом профкома ячейки «Защиты», глава фнпровского профсоюза так и говорит нашим рабочим: «Вас работодатель не признаёт, вы не существуете». После этого представитель «признанного» профсоюза не моргнув глазом подписывает акт аттестации рабочих мест, игнорируя многочисленные жалобы рабочих: «Крыша течёт, за шиворот капает? Воздух плохой? Так это везде так. Что ж мы, лучше других что ли?». Вот такая у них риторика.
Впрочем, профсоюзы ФНПР не всегда оправдывают доверие, возложенное на них работодателем. Например, на заводе Форд администрация создаёт уже третий карманный профсоюз для противодействия реальному, живому, независимому объединению рабочих.
Официальный профсоюз на заводе Салют выступал в суде на стороне дирекции, давал ей советы, как правильно уволить неугодного сотрудника, вместо того, чтобы его защищать.
Таких примеров можно привести множество. Впрочем, справедливости ради, стоит отметить, что не все профсоюзы, входящие в ФНПР занимаются вредительством или бездействуют. Некоторые её элементы пытаются противостоять введению заёмного труда на предприятиях. Правда, они же молча приняли в 2002 году введение драконовского Трудового кодекса вместо Кодекса законов о труде РСФСР от 1971 года.
Комстол: В чём вы видите прогрессивную роль КТР?
В. Комов: КТР это конфедерация. Она не может приказывать своим членам, менять состав профкомов и т.д. Это координирующий орган независимых профсоюзов, созданный ради консолидации трудящихся в борьбе за их права, ради представительства на мировом уровне, сотрудничества. КТР выполняет широкий спектр функций, начиная от организационной помощи в создании независимых профсоюзов, продолжая юридической поддержкой, заканчивая массовыми акциями в защиту трудовых прав.
Комстол: Что представляет собой профсоюз «Защита»?
В. Комов: Если в первые годы существования «Защиты» трудящиеся присоединялись к нему из ностальгических чувств, желая проникнуться атмосферой красного, пролетарского профсоюза, у которого на логотипе изображены звезда и сжатый кулак, то затем ситуация изменилась. Сейчас в «Защиту» приходят люди, готовые организованно сражаться за свои трудовые права.
На сегодняшний день «Защита» имеет организации в 43 регионах страны и насчитывает более 160 первичных профорганизаций. Конечно, они отличаются по уровню активности и организованности. В московском регионе первенство держит первичка рабочего профсоюза на заводе «Метровагонмаш», активен профсоюз медиков, рабочие завода Салют.
Я вижу будущее «Защиты» как межотраслевого профсоюза, способного оперативно создавать профорганизации в рамках огромных корпораций. Уже сейчас мы создали первички и заложили основы для формирования активного профсоюзного движения на предприятиях таких гигантов как Трансмашхолдинг, Силовые машины, Объединённая двигательная корпорация.
Комстол: Взаимодействует ли профсоюз «Защита» с какими-либо политическими силами?
В. Комов: Да, мы активно сотрудничаем с партией РОТ ФРОНТ. Главным образом на региональном уровне. Многие рядовые члены «Защиты» и представители руководства профсоюза являются членами этой партии. Первичка «Защиты» на заводе Метровагонмаш в этом году направила своих представителей в состав Московского комитета РОТ ФРОНТа.
Комстол: Какими вопросами в основном приходится заниматься профсоюзам организациям?
В. Комов: Главная проблема – низкая оплата труда. К ней же относится вопрос индексации зарплат. Мало того, что она в России низка, так ещё и запаздывает на год. Эта проблема получала особую остроту в период кризиса. Количество заказов на предприятиях упало и администрация, как водится, экономит на зарплатах простых работяг. Оклады менеджмента редко подвергаются т.н. «оптимизации».
Успешно противостоять этой напасти можно только через активную профсоюзную борьбу. Через суд рабочий может добиться максимум исполнения условий трудового договора и получить ровно столько, сколько в нём прописано. А вот добиться того, чтобы в коллективном договоре были прописаны выгодные работнику условия — это уже из области договорённостей с работодателем. Результаты этих договорённостей напрямую зависят от силы профсоюзной организации.
Вторая проблема – сокращения. В основном это явление неразрывно связано с изменением формы собственности предприятия, что влечёт за собой уменьшение рабочих мест, ликвидацию вспомогательных производств, дробление организаций и пр. Каждый новый собственник, само собой, хочет заполучить предприятие без балласта в виде социальной нагрузки.
Третья проблема – заёмный труд или аутстаффинг. Это вывод за штат работников предприятия, возможно, целыми отдельными подразделениями, при проведении которого работник увольняется с предприятия (называемого основным, головным) и попадает к другому работодателю (подрядчику или кадровому агентству, перепродающему рабочую силу с целью наживы). Этот работник будет выполнять свою прежнюю работу на данном предприятии, но за меньшую заработную плату и без социальных гарантий. Администрация предприятия получает возможность с лёгкостью отделаться от неугодного работника, например, профсоюзного активиста, урегулировав этот вопрос с кадровым агентством.
Четвёртая важнейшая проблема – активное привлечение трудовых мигрантов. Это чрезвычайно выгодно работодателю. Кроме того, что мигрант работает за меньшие деньги, за него надо платить значительно меньше налогов. То, что мигранты живут в нечеловеческих условиях, остаются без пенсии, не имеют нормального медицинского обслуживания, никого не волнует.
Бизнесмену особенно выгоден труд нелегальных мигрантов, работающих практически на правах скотины. За них вообще ничего не надо платить государству. Это к вопросу о том, откуда у нас столько нелегалов. Часто доходит до абсурда – в строительной фирме работают 6 человек: гендиректор, секретарша и 4 бухгалтера. Притом для строительства здания нужно несколько сотен работников.
Большие штрафы за нелегалов для бизнеса существуют только на бумаге. Ещё попробуй заставь капиталиста этот штраф заплатить. Власть об этом знает и потому идёт по самому простому пути – высылает мигранта домой. Бизнес остаётся чистым и через некоторые время без проблем восполняет эту нехватку.
Предложения решить проблему нелегальной миграции всякого рода технократическими методами – ведением виз или приглашений на работу — не выдерживает никакой критики. Они лишь создадут благоприятную почву для коррупции и превратят мигранта в настоящего крепостного, зависящего от воли хозяина.
В среде профсоюзов по проблеме трудовой миграции идут достаточно жесткие дискуссии, существует много точек зрения. Большинство в КТР, на мой взгляд, склоняется к позиции, что проблема роста объема использования иностранной рабочей силы будет решена лишь только тогда, когда у работодателей не останется стимулов использовать гастарбайтеров. Значит, трудовые мигранты должны быть уравнены в правах с российскими трудящимися, за них должны идти те же социальные отчисления в бюджет, а процесс легализации должен быть независим от работодателя и максимально доступен для иностранного работника.
К острым проблемам, с которыми сегодня ведут борьбу профсоюзы, я бы также отнёс тяжёлые условия труда и несоблюдение правил техники безопасности на производстве. Корни этих проблем кроются в желании владельца предприятия сэкономить на безопасности сотрудника. Крупный бизнес лоббирует принятие Госдумой законов, направленных на сокращение компенсаций на вредных для здоровья рабочих местах. Сейчас работник вынужден выбирать между укороченным рабочим днём, денежными выплатами или увеличенным отпуском в качестве компенсации. Спрашивается, почему не все три формы сразу? В конце концов, вредных рабочих мест быть вообще не должно, а если уж они есть, то работающие на них люди должны получать широчайший спектр социальных льгот.
Часто приходится сталкиваться с махинациями работодателя в ходе аттестации рабочих мест. С этим пагубным явлениями независимые профсоюзы борются очень активно. Прикормленные профсоюзные организации из года в год подписывают акты аттестации рабочих мест, не выдвигая никаких претензий работодателю. Кстати сказать, Россия занимает «лидирующие» позиции в мире по уровню производственного травматизма.
Комстол: Какими методами профсоюзы отстаивают права трудящихся?
В.Комов: Они просты и общеизвестны: сбор подписей, забастовки, итальянские забастовки (заключается в предельно строгом исполнении сотрудниками предприятия своих должностных обязанностей и правил, что приводит к значительному снижению производительности), митинги, пикеты, юридическая борьба. Ключевым условием успешной борьбы является организованность и ответственность самих трудящихся-членов профсоюза. Важнейшим инструментом профсоюзной борьбы является солидарность, проявляемая трудовыми коллективами по отношению друг другу в случае беды. Высший пилотаж – международные кампании солидарности.
Комстол: Как владельцы предприятий реагируют на деятельность независимых профсоюзов?
В.Комов: Большой любви не испытывают, конечно. Как правило, всячески пытаются развалить профсоюзную организацию, запугать активистов. Инструментов у капиталиста много. Самый распространённый звучит как «Я тебя посажу на голый тариф». Неугодного работника направляют на такой участок, где, к примеру, нет деталей, и работа стоит. Таким образом, работник получает лишь 2/3 от средней зарплаты.
Работодатель использует такие механизмы давления, как депремирование, наложение штрафов, выговоры с прицелом дальнейшего увольнения. В тяжёлых случаях дело доходит и до физического устранения профсоюзного активиста. Нередки случаи, когда против несгибаемых рабочих бойцов инициировали уголовные дела по надуманным обвинениям. Всем памятен пример Валентина Урусова.
Комстол: Профсоюзная борьба способна решить локальные проблемы трудящихся на производстве. Но ведь такие проблемы будут возникать вновь и вновь в силу господства капиталистических отношений…
В.Комов: Несомненно. Конечно, я не питаю иллюзии насчёт того, развитое профсоюзное движение само собой решит системные противоречия существующего строя. Для этого надо менять всю систему. И в этом смысле профсоюзы играют очень важную роль. Профсоюзная борьба учит трудящихся действовать коллективно, организованно и массово. Ни о какой эффективной политической борьбе не может быть и речи, если человек не научился отстаивать свои экономические интересы. По сути дела, борьба за повышение зарплаты есть предтеча политической борьбы, если работники выступают как класс – класс пролетариата против класса буржуазии.
Моё личное мнение таково, что пока профсоюзы в России ещё чрезвычайно слабы, втягивать в политику их не стоит. Об этом порой забывают политические активисты, которые пытаются, образно выражаясь, собрать урожай картошки в мае. Пару раз оказав помощь профсоюзу в изготовлении листовок, некоторые политики сразу пытаются завлечь членов профсоюзов в партии, тянут на политические акции, суют в руки транспаранты с политическими лозунгами. Такая политика обречена на провал. Прежде чем привлекать организованные группы трудящихся к политике (отмечу, без их участия смена системы невозможна), их надо вырастить, выкормить, воспитать, научить, организовать. И в этом кроется важнейшая роль прогрессивных, левых политический сил, в первую очередь, коммунистов.
Источник — КомСтол
