Сегодняшняя трагедия народов Украины возникла не на пустом месте. Идейно-политические предпосылки происходящего в Одессе, Славянске и Краматорске в полной мере проявились уже в 20-40 гг. прошлого столетия, когда идеологи украинского национализма нашли влиятельных покровителей в руководстве украинской компартии.
Никита Хрущев на церемонии открытия музея Т.Г. Шевченко в Киеве, 1949 г.
Как известно, у истоков украинской националистической идеологии, украинского буржуазного национализма стоял видный ещё в царские времена историк Михаил Грушевский, бывший в далёком 1917 году председателем украинской Центральной Рады и ставший в 1929 году — ни много, ни мало — действительным членом Академии Наук СССР. Удивляться тут нечему: возвращение бывшего эмигранта к активной политической деятельности совпало с проводимой в тогдашним руководством Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) и Компартии (большевиков) Украины (далее по тексту — ВКП (б) и КП(б)У соответственно) политикой «украинизации».
О дискриминации руководящих кадров по национальному признаку, ибо «коренной национальности — приоритет во всём», о переводе всего делопроизводства на украинский язык, о забвении на Украине русской литературы и русских газет писалось уже не раз. Разумеется, в едином Советском Союзе, да ещё накануне грозных испытаний Великой Отечественной войны подобная политика была обречена, и потому свёрнута. Не имела она никаких перспектив и на Украине, особенно в промышленно развитых областях с преобладающим русским или смешанным по национальному составу населением, что блестяще показал на примере Донбасса в статье «Госкурсы украинского языка посещают только из-за страха…» автор популярных исторических работ Игорь Пыхалов. Однако гитлеровская оккупация Украинской ССР, поощрение оккупационными властями украинского национализма, деятельность бандеровских пособников нацистов не могли не вызвать всплеск националистических, антисоветских, русофобских, антисемитских настроений, подобный тому, который мы наблюдаем сейчас у «групп поддержки» правящей в Киеве в интересах заокеанских и европейских капиталистов национал-либеральной хунты.
Нацисты совершенно сознательно разжигали и поддерживали украинский национализм, его идеологов и политических носителей из верхушки униатского духовенства и «Организации украинских националистов» (ОУН), его боевиков из «Украинской повстанческой армии» (УПА). Ещё летом 1941 года командование гитлеровского вермахта начало с великой помпой освобождать из лагерей военнопленных красноармейцев-украинцев — разумеется, тех из них, кто ради стакана горилки и полицайского мундира изъявлял готовность предать своих товарищей. Предатели бодро позировали в геббельсовской кинохронике в качестве «освобожденных от большевистского ярма парубков и селян». Некоторые, наподобие папаши нынешнего председателя Верховной Рады Александра Турчинова, находили своё место среди «вспомогательных служб» нацистского вермахта. Иные брали в руки оружие и шли в составе карательных подразделений расстреливать военнопленных, охранять лагеря уничтожения и жечь партизанские деревни, наподобие белорусской Хатыни.
Разгром нацистов частями РККА не означал одновременного уничтожения украинских подручных Гитлера. Бациллы национализма и национал-сепаратизма оказались весьма живучи. И это касалась не только орудующих на западе страны боевиков Бандеры и Щухевича, но и их более умеренных единомышленников. В июне 1946 года комиссия Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) досконально обследовала положение в освобожденных за два, а то и за три года до того от немецко-фашистских захватчиков областях Украинской ССР. Идеологическая ситуация там выглядела весьма тревожно. В отчете комиссии, как пишет историк Григорий Костырченко, «в частности, констатировалось, что Агитпроп ЦК КП(б)У «примиренчески относится к националистическим настроениям», усиливающимся в среде творческой интеллигенции».
Особенно насторожило столичных эмиссаров то, что некоторые украинские ученые открыто придерживались исторической концепции Грушевского, утверждавшего, в частности, что поскольку украинский народ существует с IV века нашей эры, то Киевская Русь — это не древнерусское, а украинское государство. (Как видите, основная догма идеологической обслуги киевской хунты о том, что «Украина — не Россия», а сам мифический «древний народ укров» породил нынешних украинцев, каковые якобы не имеют ничего общего со своими восточнославянскими братьями, родилась куда раньше, чем в последние 23 года незалежности).
Наибольшее идеологическое неблагополучие отмечалось в научно-культурных центрах Западной Украины, прежде всего во Львове, где в местном университете преподавал сотрудничавший с гитлеровскими оккупантами профессор Иван Крипякевич. Казалось, с возвращением советской власти ему неминуема светила Колыма, но ничего подобного не случилось. Крипякевич был всего лишь переведён из Львова в Киев, а вернуться в родной город смог лишь в 1948 году. Снисходительность к таким персонажам была типична для тогдашнего руководства КПБ(у) во главе с его первым секретарём и председателем республиканского Совнаркома Никитой Хрущёвым. Отличаясь крайней жестокостью во время чисток 30-х гг. в Москве, Никита Сергеевич благоволил ко многим землякам, даже если они были антисоветски настроены. Не случайно, что карьера Крипякевича складывалась при нём исключительно успешно. В 1953 году гитлеровский пособник стал директором львовского института общественных наук Академии Наук Украинской ССР, в 1958 – академиком АН УССР. А в 1961-м заслуженным деятелям науки УССР.
Очевидно, что благоприятную среду обитания вооружённым отрядам бандеровцев и их идеологам, обеспечивала низкая эффективность работы и почти полное непротивление проявлениям национализма со стороны тогдашнего руководства ЦК КП(б)У. Ещё в сентябре победного 1945 года группа бывших фронтовиков обратилась к своему Верховному Главнокомандующему, ведущему секретарю ЦК ВКП (б) и председателю Совета народных комиссаров СССР товарищу Сталину с письмом, детально обрисовывавшим положение дел на Украине. В письме отмечалось, что партийным и советским аппаратом республики руководят «люди со звонкой украинской фамилией, но зато с весьма сомнительной в прошлом политической репутацией, это люди весьма слабые, порой совершенно неграмотные по своей деловой квалификации, но зато это люди весьма опытные по делам украинского национализма». Особо отмечалось, что «большинство из них оставались на Украине при немцах, активно сотрудничали с немцами, а сейчас они, как и раньше, оказались на руководящих должностях».
Письмо поступило в секретариат Сталина 12 октября 1945 года и после тщательного изучения последовали оргвыводы. Обличённые в письме фронтовиков «фашиствующие украинские националисты, несомненные враги народа и слепо идущие за ними некоторые весьма сомнительные коммунисты из руководящих органов Украины», получили по рукам. Многие слетели со своих постов, и среди них Хрущёв, которого после девятилетнего панствования в Киеве 27 февраля 1947 года сменил член политбюро ЦК ВКП(б) Лазарь Каганович. Он укронационалистов не переносил на дух и действовал жёстко. Уже в мае 1947 года функционеры ЦК КП(б)У, многие против своей воли, были вынуждены утвердить подготовленный Кагановичем проект постановления ЦК «Об улучшении идейно-политического воспитания кадров и о борьбе против проявлений буржуазно-националистической идеологии».
Вслед за идеологическим наступлением на украинский буржуазный национализм и его носителей по инициативе Кагановича началась массовая спецоперация по ликвидации «среды обитания» ОУН-ского подполья и бандитов из УПА. Постановлением от 13 августа 1947 года политбюро ЦК ВКП(б) предоставило право Министерству государственной безопасности СССР «выселять в отдаленные места Советского Союза семьи активных националистов и бандитов, убитых при вооруженных столкновениях, осужденных и находящихся на нелегальном положении, с территории Волынской, Ровенской, Черновицкой, Львовской, Станиславской, Тернопольской и Дрогобычской областей Украины».
Для упрощения процедуры и её ускорения все решения по выселению принимались Особым совещанием МГБ СССР. Спецоперация была проведена силами порядка 40 тысяч чекистов и военнослужащих внутренних войск 21-22 октября 1947 года. С высылкой 77806 человек политический бандитизм на Украине пошёл на спад, и уже 3 сентября 1949 года подпольное «правительство» Украины – Главный освободительный совет объявило о роспуске Украинской Повстанческой армии. Мелкие шайки предшественников нынешних парубиев, наливайченок, ярошей, яценюков и прочих порошенок пришлось добивать ещё несколько лет, но реальной угрозы они уже не представляли. В отличие от Крипякевича и ему подобных, которые оправившись от страха и сумев избежать заслуженного наказания, продолжили свою подрывную деятельность, когда их покровитель и будущий любимец российских либералов утвердился в Кремле.
Владимир Соловейчик
