Тов. Коммари докладывает.
Сегодня очень подходящий день, чтобы написать несколько слов о том, о чем я давно хотел написать. Когда я, и не только я, обращаемся к вопросу, почему распалась наша страна СССР, мы не находим какого-то однозначного ответа, но есть некая сумма факторов, которые по отдельности возможно не были решающими, но в совокупности привели к тому, что случилось.
Если мы хотим понять многое из того, что происходило в СССР после 1945 года, то «комплекс 41-го года», быть может, был один из этих определяющих факторов. 22 июня стало самим трагическим днем русской истории, этот день навсегда травмировал то, что можно назвать русским коллективным бессознательным, и до сих пор многое из происходящего, в том числе и остро-актуальное, например, происходящее на Украине, так или иначе воспринимается в соотношении с этой датой, с этим комплексом, с этой травмой.
Просвещенные и цивилизованные европейцы, в том числе и внутренние наши европейцы, сколь угодно могут недоуменно пожимать плечами, и говорить про фобии и про паранойю, только вот в истории русского народа был день, когда на нас напали, напали именно с Запада, и безжалостно перебили несколько десятков миллионов наших людей (оговариваясь сразу, что тогда мы на нации их не делили — как, кстати, не делили их и наши враги, разве что только когда хотели натравить одних на других).
Непонимание этого обстоятельства — возможно, кстати, абсолютно лицемерное, и вызвало украинский кризис, потому что нынешние хозяева Кремля, как бы к ним не относится, имеют этот комплекс 41-го года ровно так же, как имели его немолодые советские маршалы.
На Юго-Востоке некоторое затишье — хотя, как можно понять глядя со стороны, полного прекращения огня не произошло. Всплеск возмущения вызвали сегодняшние слова Путина, которые можно истолковать так, что он ставит крест на Донецко-Луганской попытке вырваться из горячих объятий неньки. Я бы не стал спешить — Путин очень много чего говорил, а еще более о многом он молчит, так что до тех пор, пока республиканцы, все эти люди со странными прозвищами Моторола, Стрелок, Барби, Рысь и другие стоят на своих позициях (а некоторые уже не стоят), возможны варианты — и ни один из них Путин не закрывает. Например, миссия Медведчука может говорить о том, что на Украине появились какие-то признаки партии мира.
Потому что самое тяжелое, что видно со стороны — это впадение Украины в почти поголовный психоз, при этом психоз сознательно раздуваемый как мерзавцами типа Коломойского или Филатова, так и людьми, которые называют себя интеллектуальной элитой этой страны. Россия отнюдь не может похвастаться достижениями в области свободы слова, а в общем даже совсем наоборот, но по сравнению с катком украинского агитпропа, утрамбовывающего все критические голоса и вообще способность хотя бы немного думать, у русских процветают сто цветов и просто безбрежный плюрализм. Более всего меня на этой неделе поразили украинские тележурналисты и телезрители, которые искренне возмущались, почему беженцы с Юго-Востока не благодарны за то, что украинская армия, разбавленная нацистскими малолетними подонками, расстреливает их дома и города. Даже в нашей, тоже довольно грязной Первой Чеченской войне, никому и в голову в России не приходило ждать радости и умиления от жителей мятежных городов и поселков. Украинцы почему-то ждут от жителей своих мятежных провинций благодарности и признательности. Что наглядно показывает, каких только чудес мерзости может достичь современная пропаганда.
