«Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов». — писал товарищ Ленин в работе «Три источника и три составных части марксизма».
Ну-ка, товарищи, попробуйте-ка разыскать интересы определенных классов вот в этом вот тексте протоиерея А. Ткачёва:
Какое общество взрывоопасно? — Состоящее из хронически недовольных людей.
А какие люди хронически недовольны? — Ненасытные и неблагодарные. Говорю «хронически», так как время от времени недовольным бывает самый шелковый и лучезарный человек. Такой похмурится и отойдет, поссорится и примирится, поплачет и утешится. От него нет большой беды. Большая беда — от «хроников» ненасытности и неблагодарности.
Слова эти короткие, но смысла в них много, следовательно требуется «разжевать». Ненасытный вечно устремляется к тому, чего нет, тут же после факта обладания пренебрегая тем, что уже есть. Ненасытный — самый бедный человек, ибо вечно страдает от недостачи. Ненасытный по необходимости завистлив, так как зрит то, что есть у других и чего нет у него. В обществе потребления ненасытность распаляется самим стилем жизни, в котором высшая ценость — потреблять. Реклама палит гортань, как некоторые напитки, специально придуманные для разжигания, а не утоления жажды. Вообще рискну предположить, что идеальным членом общества потребления является совершенно ненасытный и вечно неудовлетворенный человек без метафизических вопросов, бросающийся на всякую новинку и на всякую цацку, как балованное дитя, и указующий пальчиком: «Хочу!»
Если речь идет только о товарах и услугах, то все вопросы упираются в покупательную способность. Если же ненасытность вкупе с завистью ищет пищи для недовольства в социальном расслоении, в неудовлетворенном тщеславии, в мнимом правдолюбстве, в идеологической ненависти, то тут уже самое время говорить о взрывопасности. Как ты успокоишь человека которому все свое приелось, как родная жена (хоть бы и писаная красавица), а все чужое вожделенно, как известной Лисоньке — высоко висящий виноград? Кто из нас не слышал, не принимал участия в подобных диалогах на самые разные темы:
— У них (стране предполагаемого счастья) кругом чистота, а у нас даже грубый сор не метут.
— Неправда. И у нас метут.
— Да, но у них метут и моют, а унас только метлой машут.
— Да что ты! И у нас моют.
— Но у нас водой, а у них — шампунем.
— Погоди, и у нас шампунем будут мыть скоро.
— Да-а-а. У нас шампунь украдут или разбавят…
Итак далее, и так далее. Вечно недовольный человек именно неблагодарен. То, что у него есть, пренебрежено им, и те, с помощью которых он пользуется тем, что есть, не заслуживают в его глазах благодарности. Вылезши, скажем, из землянки и переселившись в комуналку, он очень скоро забудет о сырости подвалов и начнет тяготиться новыми услвиями. Оно и понятно. Человек ищет, где лучше. Но и получив со временем отдельную квартиру, он не сумеет оценить позитивную динамику переселений. Подвал совсем уйдет из памяти, комуналка останется в сознании синонимом недавнего бытового ужаса, а отдельное жилье вскоре поблекнет от жажды получить хорошую квартиру в элитном доме. И это тоже ничего. В вынужденной бедности нет красоты. Но и в притуплении вкуса от сладостей тоже нет ничего хорошего.
Потом, когда, даст Бог, и очередная мечта сбудется, воображение нарисует загородний дом, виллу, яхту, дворец в Майами (нарисовать воображение может все, что Сатана Христу на горе искушений показывал), а неблагодарное сердце откажется выстраивать в сознании цепочку неуклонного стемления вверх. Драгоценные слова «Слава Богу!» он тоже произносить не поспешит. Со стороны же динамика изменений будет всем заметна. Люди скажут: «Счастливчик». А сам подлинный счастливчик будет хмур, раздражен, ненасытен, ворчлив и на многие пакости согласен, поскольку главные доминанты гнилого сердца — ненасытность и неблагодарность.
Из «Москвича» в старенькую иномарку, из старенькой в новенькую иномарку пересело постепенно множество наших людей, но градус благодарности не особо увеличился. Из далекой и недоступной в близкую и знакомую превратилась для нас в короткие годы заграница. Все красоты мира, все знаковые архитектурные сооружения от башни Эйфеля до диковинных пагод Востока были сфотографированы миллионами наших граждан лично. В моем детстве об этом и не мечтал никто. Но благодарности особой за кардинально улучшившийся образ жизни я не слыхал. И вы вряд ли слыхали. Не научены мы благодарить. Научены ворчать и искать новых удовольствий.
Лично мне все сказанное напоминает до боли известный сюжет — сказку «О рыбаке и Рыбке». Сказка написана, чтобы беду на себя не кликать, не так ли? Говоря по совести, трудно не узнать себя в Старухе. По факту — нет, по факту никто из нас Рыбок не ловил и стремительно из курной хаты в царские покои не переселялся. Но по сердцу мы — Старухи. Сердце только тогда и обнаруживает ненасытность, злую бездонность и неблагодарность, как под дождем нечаянных милостей. Представьте себя в красках на месте Старухи, и, быть может, совесть ваша тихо, грозно скажет вам: «Ты тоже вел бы себя так же».
Некоторые вопросы есть к Старику. Еще на стадии желания супруги превратиться в столбовую дворянку Дед мог бы стукнуть кулаком по столу и поставить Бабу на место. И даже если он — законченный покаблучник (подлапотник даже — каблуков у Бабы не было), и тогда он мог, движимый неотмщенным нравственным чувством, поросить Рыбку: «Преврати ты ее, Государыня Рыбка, в жабу. Ненасытная она у меня, и добром это не кончится». Но ничего подобного Дед не просил. Он продолжал свое опасное у злой жены послушание.
В литературе есть еще одна ценная вещица, где фигурируют Рыба и Старик, и сложные между ними отношения. Я имею в виду «Старик и море» Хемингуэя. Трудно представить, что этот старик — рыбак с Кубы, поймай он не рыбу-меч, а Золотую Волшебницу, вел бы себя подобно своему русскому коллеге по ремеслу. Тот старик был крут. Он бы и жену на место поставил, и у Золотой Рыбки бесконечных глупостей бы не просил. Но это я отвлекся…
Важно сделать некий вывод. Не все же ругаться и бесплодно критиковать. Суть возможного вывода в том, что сколько в ширь не богатей — все мало будет. Чтобы успокоиться, поблагодарить за то, что есть, отказаться от большего, ежели наличного хатает с головой, нужно богатеть вглубь. Писание говорит об этом: в Бога богатеть. Если мошна толстеет, а мыслишки по-прежнему куцые, то это у человека (общества) экстенсивное развитие, это пожирание ресурса. Такова вся хваленая современная цивилизация, внутри которой этика безнадежно отстала от техники, а метафизика изгнана вон. И обречен на несчастье живущий внутри этой цивилизации и по ее законам человек. Сыт он, одет он и почти всю работу за него делают механихмы, но недоволен он, потому что не знает — зачем живет, внутреннего роста нет в нем. Остается только завидовать тем, кто имеет нечто пока недоступное. И в любом случае общество бедных внутри и недовольных снаружи людей — опасное общество.
Но вернемся к Старухе. Ходила бы она в церковь, хватило бы ей и одного нового корыта. А там, глядишь, сама Рыбка по доброте подарила бы и «домик в деревне». Читала бы бабка Псалтирь, хватило бы ей и мещанского статуса. Он уже бы показался страшен и большее бы отсеклось. Были бы у бабки внуки, а не только затюканый дед, выше дворянства после свалившегося мещанства не полетела бы ее мысль. Да и во дворянстве была бы она милосердна к таким же горемыкам, как сама она до чудесного улова. Все было бы другое, если бы кроме жадности, или вместо нее, была благодарность, молитва, сдержанность в желаниях.
Нужно, чтобы человек был и внутри, по Чехову, красив. Глубок, что ли… Нужно чтобы и общество состояло из людей, работающих над собой, богатеющих в глубь. По крайней мере нужно, чтобы количество таких людей в обществе не умалялось ниже некоего критического предела. Иначе продолжат и человек отдельный, и общество подобных ему преступно не замечать обилие окружающих благ, продолжат вести образ жизни вредного и жадного человека, как тот Демон у классика, о котором сказано: «И ничего во всей Вселенной благословить он не хотел»
Так какой же человек мил? — Благодарный.
С каким человеком приятно жить по соседству? — С благочестивым и довольным тем, что есть. Ему и подастся большее. И большее будет не во зло.
http://vz.ru/opinions/2014/8/4/698743.html
Это я в журнале уважаемой tanya-mass увидел и, что называется, не смог пройти мимо.
Казалось бы, ну что в этом тексте такого? Обычные многословные рассуждения ни о чём, в духе незабвенного —
Вроде, один в один. Только старик Адамыч лаконичнее протоиерея изъясняется. Так? Так, да не так. Разберём-ка речения отца Андрея подробно.
О каком конкретно обществе говорит г-н протоиерей? Он поносит некое «общество потребления», образцовый гражданин коего — «ненасытный и вечно неудовлетворенный человек без метафизических вопросов, бросающийся на всякую новинку и на всякую цацку, как балованное дитя».
Пардон муа, это ли величайшая проблема современного общества? «Ненасытность» граждан? Ой, так ли? Ткачёв пишет о современной цивилизации: «обречен на несчастье живущий внутри этой цивилизации и по ее законам человек. Сыт он, одет он и почти всю работу за него делают механихмы, но недоволен он, потому что не знает — зачем живет, внутреннего роста нет в нем. Остается только завидовать тем, кто имеет нечто пока недоступное». Фигассе! По ходу, протоиерей описывает какую-то параллельную вселенную. А в нашей реальности, напомню, в той же РФ на 2013-й год около пятнадцати миллионов граждан получали доходы ниже прожиточного минимума. В богатой Германии насчитывается больше десяти миллионов нищих. В США, флагмане капиталистического мира, за чертой бедности живут более сорока миллионов человек. И это — ещё благополучные страны. В «развивающихся» странах, типа Нигерии или Центральноафриканской республики, по две трети населения вынуждены жить на 1 (один!!!) доллар в день. Вы вдумайтесь! Мы говорим о миллионах людей, которые зарабатывают меньше денег, чем нужно для элементарного выживания (ведь термин «прожиточный минимум» — именно об этом). Мы говорим о миллионах людей, которые умирают от голода, жажды, болезней… При чём тут «метафизика»?! Какие тут «цацки» и «новинки»?! Кто это «сыт» и «одет», за кого это «работают механизмы»?! Издевательство прямо.
Понятное дело, общество, в котором миллионы граждан обречены на нищету, страдание и смерть, никак не может быть устойчивым. Подобное общество всегда чревато социальным взрывом. Так и что же? Необходимо совершить коренное переустройство общества? Необходимо наладить справедливое распределение производимого продукта? Что вы, что вы? Ни в коем случае! Молиться, поститься и быть благодарным за то, что имеешь — вот рецепт успеха от г-на Ткачёва.
Ткачёв учит искать корень бед не в социальном расслоении, не в уродливом общественно-политическом строе, а в «неблагодарности» граждан, дерзко возжелавших «виллу, яхту, дворец в Майами». Что характерно, граждане, уже имеющие дворцы, никак не порицаются. Не порицается устройство общества, в котором вообще возможно положение вещей, когда один гражданин имеет яхту с виллой, а миллионы других граждан обречены на прозябание в унизительной бедности. Не зажравшиеся дворяне вызывают недовольство о. Андрея, а бабка-крестьянка, которая посмела в дворянки лезть — это в лаптях-то! Порицаются те, кто смеет «завидовать чужому», кто «ищет пищи для недовольства в социальном расслоении, в неудовлетворенном тщеславии, в мнимом правдолюбстве, в идеологической ненависти». Ну, вы какбе поняли, к чему хитрый протоиерей клонит, да?
Впрочем, оставим личность г-на Ткачёва в покое. Рассуждения протоиерея вполне типичны. Подобным образом духовенство рассуждало и сто лет тому назад. «Люди не оттого несчастливы, что неравны и угнетены, а оттого, что грешны, себялюбивы и не знают подлинной истины», — учил своих читателей иллюстрированный, религиозно-нравственный журнал «Кормчий» в начале прошлого века. «Если жизнь наша теперь печальна; если кругом себя мы видим столько горя, всякого неустройства и всякого непорядка; если в жизни, нас окружающей, господствуют злоба, взаимная ненависть и братоубийство всякого рода — то ясно, где причина всех этих явлений. Она в нас: наши грехи, наши неправды и беззакония отравили жизнь», — вторил «Кормчему» рупор Священного Синода, журнал «Церковные ведомости». «Трудящиеся бедняки должны помнить, что их доля терпения и лишений есть удел всего падшего человечества и что только этим путем человек может заслужить награду вечную — царство небесное», — важно наставлял богословско-философский журнал «Вера и разум». Всё правильно, так и должно быть. Поп есть комиссар эксплуататоров, ему по сути положено защищать эксплуататорский строй, помогать держать угнетённых в повиновении, призывать угнетённых быть довольными своим положением. И не только довольными, даже БЛАГОДАРНЫМИ! Мол, такому «и подастся большее». То есть непротивление злу и несправедливости хорошо буквально со всех сторон — ты и душевную чистоту сохранишь, и Боженька, умилившись смирением своего раба, подкинет тебе что-нибудь на бедность.
«Сторонники реформы и улучшений всегда будут одурачиваемы защитниками старого, пока не поймут, что всякое старое учреждение, как бы дико и гнило оно ни казалось, держится силами тех или иных господствующих классов. А чтобы сломить сопротивление этих классов, есть только одно средство: найти в самом окружающем нас обществе, просветить и организовать для борьбы такие силы, которые могут — и по своему общественному положению должны — составить силу, способную смести старое и создать новое», — писал товарищ Ленин, идеологический противник ткачёвых и т.п. заплетальщиков. И правильно писал, как всегда. Марксист не может быть довольным и спокойным, пока существуют эксплуатация и угнетение, пока богатства, которые создаются объединёнными силами трудящихся, исчезают в бездонных глотках буржуев и ростовщиков. И в трудящихся марксист должен такое же недовольство разжигать, не давать трудящимся успокоиться, смириться со своим унижением, покориться судьбе и принять рабство — до тех пор, пока трудящиеся не прозреют и не погонят взашей капиталиста вместе с его прислужником, попом. Погонят, разумеется, не для того, чтобы самим сделаться эксплуататорами. Нет, морали трудящегося чужд этот гнусный дух наживы. Грабителей прогонят для того, чтобы построить общество, в котором каждому будут предоставлены все возможности для полного, всестороннего развития. В котором экономика будет обеспечивать благосостояние для всех, а не для кучки избранных непонятно кем «эффективных собственников». В таком обществе будут и виллы, и дворцы, и знать. Только в виллах будут размещаться санатории для рабочих и детские сады; дворцы станут «дворцами культуры»; а «знатью» будут считаться товарищ Королёв, товарищ Гагарин, товарищ Стаханов, товарищ Ангелина, товарищ Мазай и другие достойные товарищи, которые больше всех прочих граждан потрудились ради общего блага. В таком обществе трудящийся человек будет богатеть не вширь и не вглубь, а — в других людей. Люди снова вспомнят о счастье осмысленного труда, когда каждое твоё усилие куёт богатство для всех твоих сограждан, а значит — и для тебя лично тоже.
Вот тогда-то у людей действительно появится повод быть благодарными. Не богам и не золотой рыбке, а тем, кто отдал свои силы, свой ум, свою кровь, свою жизнь — борьбе за освобождение человечества.
Какбе, аминь, товарищи )
