Меня спрашивают, почему я перестал писать. Поясню.
Существующие российские элиты и их физиономия – Путин, погубили мой народ и мою страну. Почему погубили? Потому что оказались слишком жадны, мелки, подлы и никчемны. Не смотрите на тот телевизионный образ живчика, который создают СМИ для массового потребителя, а судите их по делам их.
Русская весна, подававшая столько надежд, была и мощнейшей силой, социальным ресурсом, способным изменить ситуацию в обществе и таки да, ситуацию в мире, — и последним шансом нашего русского общества. И как последний шанс она не могла, не должна была быть растрачена столь ничтожно и бездарно.
Лучше ее уж было вообще не начинать, — а так она выглядит как провокация, и даже трудно сказать со стороны кого. Конечно в первую очередь со стороны США, которые не оставили выхода России кроме как занять Крым и ввязаться в конфронтацию. Но и со стороны части российских элит, которым остаточная субъектность народа была как кость в горле – тем более, что эта субъектность слишком часто проявляла себя в ненавистной им советской памяти, советской идентичности.
Впрочем с самого начала все это дело вызывало ощущение похода по канату над пропастью, ибо восстание одной из периферических зон мировой капиталистической системы против центров этой системы имеет шансы только при условии беспримерной воли организаторов такого восстания, совершенно самоотречения, безошибочности действий. Само восстание сделалось возможном в ситуации кризиса существующей капиталистической системы, но нужно осознавать, что верно и обратное — а именно жестокое подавление этого восстания может быть инструментом хотя бы временного, но преодоления или смягчения этого кризиса для центров капитализма и эти центры вполне это осознают.
Мы, во всяком случае многие из нас, надеялись на чудо, спасительное для России, и когда Украина сама принялась разрывать себя на части, вцепившись в свою собственную плоть, а сохранившие соображение люди побежали домой, в Россию, мы решили, что чудо произошло. Оно на самом деле произошло, но воспользоваться этим чудом Россия не смогла. А истеблишмент США рассчитал правильно — у российских элит не достало воли и решительности идти до конца.
Впрочем, не только у российских элит. Эти элиты имеют солидную группу поддержки. Например, это большая часть населения Москвы — города, который из прекрасной столицы нашей родины превратился в отвратительную язву, мерзкий волдырь, питающийся соками страны и отравляющий ее своим гноем. Волдырь громадный, — ужасная опухоль, разъевшая и исказившая тело России. Впрочем, этот волдырь давно пустил метастазы по всей России, воспроизвел свои большие или меньшие анклавы в провинциальных городах.
Очевидно, что в случае реальной борьбы с центрами мирового капитализма России пришлось бы решительно менять экономическую систему, восстанавливая индустрию, и делая это централизовано, восстанавливая научно-технический потенциал и соответствующее образование, и в условиях войны, таки да, командно-административными методами. А теперь спросите всяких креаклов, готовы ли они изменить свою жизнь, существенно потеряв в доходах и существенно прибавив в труде… где-нибудь на конвейере? Спросите Рому Носикова, готов ли он оставить адвокатскую практику и заняться сборкой какой-нибудь индустриальной херни (на большее его квалификации не хватит)? Полагаю, вместо этого он вам расскажет интересную историю про острую необходимость адвокатской деятельности в обществе.
Существующие охранители в массе своей именно охраняют — охраняют существующий порядок и свое место в нем. А победа в войне, о которой идет речь, наоборот, требует решительного изменения существующего порядка, требует революции. А этого не желают ни элиты, ни околоэлитный, довольно обширный круг. Поэтому они капитулировали. Хотя забавно, что ведь и поражение изменит для большинства положение вещей, т.е. и там, и там результат неприятен, но во втором случае это случится «потом», да и делать ничего не надо.
В общем, хватит. Надоело писать. Скажу только, что катастрофа уже произошла. Российские элиты сдались. А сейчас они всего лишь выторговывают себе условия капитуляции. Хотя давно известно, что Запад никаких условий не соблюдает — вон, даже санкций снять никто не обещает. Но хотя бы местечко лично для себя любимого они надеются выторговать.
То, что происходит сейчас, это агония. Она будет кровава, ужасна и отвратительна. А примерно в течение года встанет вопрос о передаче Крыма, вероятно даже не Украине — а под какое-нибудь международное управление. Я уж не говорю об репарациях в виде неоплачиваемых газовых поставок Украине. Потому что в этой игре отступив на шаг, остановиться уже нельзя.
Я не могу этого видеть. Физически не могу. Я не могу спать без снотворного — да и оно не сильно помогает, я не могу нормально общаться с людьми. Если бы я мог физически, уехал бы воевать. А так я в эмиграции. Я эмигрировал куда угодно: в историю, желательно древнюю, в фантастику, желательно научную, теории, все более абстрактные. Я не могу видеть, читать и слышать о том, что происходит, ибо происходит катастрофа, и на этот процесс я никак не могу повлиять. Я не хочу читать этот журнал, ибо вся лента только и трещит об Украине и Новороссии.
P.S. И, кстати, ситуация в Новороссии демонстрирует всю ту же нутряную слабость советского человека, которая проявилась при распаде СССР. Этот человек храбр, умен, решителен, инициативен на своем месте, но есть одно «НО». Без приказа начальства пассивен. И ополченцы, готовые идти грудью на свинец, не готовы отправится в Донецк, и развесить на деревьях всю политическую тусовку, за редким исключением представляющую те или иные российские или украинские олигархические группировки. Ни минская капитуляция никого ни к чему не подтолкнула, и, думаю, расстрел Губарева тоже не приведет ни к каким действиям.
