Напрашиваются сравнения
В Детройте дома продают за 1 доллар
Как сообщили американские СМИ, даже за такую сумму здания подолгу не могут найти покупателей. Большинство из строений выставлены на продажу банками, которые изъяли их у владельцев за долги, а теперь пытаются как можно скорее от них избавиться, чтобы не платить налоги. Налог на недвижимость в Детройте один из самых высоких в стране.
Автомобильная столица США стала приходить в упадок 40 лет назад, когда стала ухудшаться ситуация в американском автопроме. Бюджетный дефицит Детройта составляет более $380 млн, а общий долг оценивается в сумму от $17 до $20 миллиардов. В середине июля власти города обратились в суд с просьбой признать американскую автомобильную столицу банкротом.
В начале второй половины июля прошло сообщение о том, что американский город Детройт (штат Мичиган) объявил о своем банкротстве. Долги города самым разным кредиторам составили то ли 14, то ли 18 млрд долларов, в том числе 3 млрд город должен собственному пенсионному фонду.
Нельзя сказать, что новость грянула громом с ясного неба – проблемы города начались не вчера, и вопрос банкротства был вопросом времени. И все-таки событие стало глубоко символичным.
Детройт до середины XX века являлся символом американского образа жизни – Ford, Chrysler, Buick, Cadillac и т.д. – как говорится, «на любой вкус и кошелек». Одновременно город, перенасыщенный промышленными предприятиями, мог считаться и символом успехов капиталистической индустриализации (в пику индустриализации социалистической).
У нас же Детройт прочно ассоциировался с конвейерами и потогонной системой капиталистического способа производства. Хотя, будем справедливы, во времена Великой депрессии сотни и тысячи рабочих и инженеров Детройта подались в поисках лучшей доли на стройки социализма в СССР и внесли весьма существенный вклад в становление и развитие нашего автопрома.
А где-то в 60-х годах XX века началась «оптимизация». И сразу как-то подзабылось почти хрестоматийное – «что хорошо Форду, то хорошо Америке». Напротив, стали вспоминаться слова Маркса о том, на что может пойти капиталист ради прибыли. Бывшие колонии стремительно освобождались от опеки своих бывших хозяев и представляли практически неограниченный рынок дешевого сырья и крайне дешевой рабочей силы. Постепенно промышленное производство стало перекочевывать в страны Африки и Юго-Восточной Азии. В 90-х годах XX века для стран Запада такие возможности появились и в России.
Инженерам и высококвалифицированным рабочим Детройта оказалось некуда деться. Вариант, который был использован во времена Великой депрессии, более не проходил – империализм создал такую систему международного разделения труда, при которой пособие по безработице в странах «золотого миллиарда» заведомо выше заработной платы самого обеспеченного рабочего в новых «колониях» (включая, между прочим, и Россию).
За последние 30 лет население Детройта уменьшилось вполовину. К тому же радикально поменялся его национальный состав – сейчас в этом городе, одном из самых северных городов США, более 80 процентов населения – негры.
В заброшенных цехах голливудские режиссеры снимают антиутопии и фильмы-ужасы. Практически полностью маргинализированное население успешно поддерживает славу самого преступного города Америки.
Ныне в нашей стране таких детройтов десятки, сотни, а может быть, и тысячи. Результат – схожий, причины упадка – разные.
Если промышленные гиганты США пустели и останавливались в результате вывода производства в менее развитые страны, то в России мерзость запустения всё еще подается как результат эффективной работы новых управленцев (менеджеров, как они сами себя называют).
То президент, то премьер, то кто-либо из министров так называемого экономического блока нет-нет да и заговорит о проблеме моногородов. При этом обязательно подчеркивается, что проблема эта – следствие системных ошибок советской экономики.
Какие проблемы?! Советская власть создала эффективную, всесторонне сбалансированную систему экономических и социальных отношений, которую семь лет подтачивала, крошила и крушила горбачёвская команда, а потом 20 лет – ельцинско-путинско-медведевско-путинская. Да так до конца добить и не могут. Это ведь на теле советской экономики успешно плодятся и благоденствуют более сотни новых миллиардеров и около двухсот тысяч новых миллионеров (в долларовом выражении). Это советская экономика создала тот мощный задел, который сегодня позволяет хоть как-то сводить концы с концами министрам от финансов, от экономики и социальной сферы.
«Эффективные менеджеры» 90-х, получив за бесценок, а то и даром, дорогостоящие предприятия и производства, вели себя стандартно: сохраняли (зачастую за счет бюджетного финансирования) только то, что могло быть вывезено, то, что было ориентировано на внешний рынок, – нефть, газ, металл и еще что-то по мелочи. Всё остальное признавалось нерентабельным, экономически нецелесообразным и бездумно уничтожалось.
Особенно рьяно и цинично ликвидировались те производства, которые могли стать конкурентами западных фирм. Каким-то чудом удалось сохранить КамАЗ и АвтоВАЗ, но все остальные автомобильные гиганты Советского Союза канули в Лету.
Даже в Москве местные власти не смогли (а может быть, просто не захотели) ничего сделать против развала ЗИЛа и АЗЛК. Завод им. Лихачёва ныне представляет собой жалкое зрелище. Несмотря на восьмилетние усилия какой-то фирмы, специализировавшейся на антикризисном управлении, заводской конвейер запустить толком так и не удалось (за 2011 г. выпущено менее 1200 автомобилей – в два раза меньше, чем в 1930-м, и в 20 раз меньше, чем в 1989 г.). Территория, принадлежавшая заводу, чудесным образом сократилась вшестеро – с 300 до 50 га. Параллельно был практически уничтожен и заводской футбольный клуб, имевший не только всесоюзную, но и мировую славу. В феврале 2012 года правительство Москвы (уже обновленное) объявило о начале переговоров (о совместном производстве) с итальянским «ФИАТом» и какими-то южнокорейскими фирмами. Примечательно то, что правительству Москвы не стыдно об этом говорить. Стыдно нам – слушать…
АЗЛК (между прочим, начавший свою производственную деятельность с выпуска фордов, а всего за годы советской власти выпустивший более 4 млн автомобилей) был жестоко обанкрочен и ликвидирован. Сейчас в заводских цехах хозяйничает французская фирма «Рено». И даже бренд «Москвич» «эффективными» менеджерами «удачно» продан «Фольксвагену».
Не лучше ситуация и в тракторостроении. Ленинградский Кировский завод название сохранил, но ныне представляет собой бледную тень того советского «Кировского» – ни по объемам выпуска, ни по ассортименту продукции нынешний менеджмент не может приблизить завод даже к первым годам существования.
Фактически разгромлены и уничтожены Онежский тракторный завод (знаменитые ТДТ-55), Алтайский тракторный (не менее знаменитые ДТ-54 и ТТ-4), Волжский тракторный (ДТ-75), дышит на ладан Челябинский тракторный («Сталинец-80», Т-100).
В начале 90-х, когда многочисленные асфальтовые агрогении развешивали «лапшу» и «клюкву» про перспективы фермерских хозяйств, помнится, подумалось, что наступил звездный час Владимирского тракторного завода. Но и здесь у новых управленцев ничего не вышло. Они даже не смогли воспользоваться предложением белорусских тракторостроителей с созданием СП (с участием МТЗ).
И это только несколько примеров. Сегодня у нас практически любой город (поселок городского типа, село), в котором еще недавно выпускалась продукция, предназначенная для продажи на внутреннем рынке, находится под угрозой банкротства.
Если на детройтских (и прочих американских и иных западных) брошенных заводах, как уже отмечалось, снимают фантастику и ужасы, то на наших «промышленных кладбищах» даже этого сделать не удастся. Когда на экранах ТВ появляются (скорее всего, случайно) кадры брошенных производственных цехов, первое, на что обращаешь внимание, – почти абсолютная пустота. Вывезено практически всё, что может быть вывезено, иногда лишь кое-где торчат обломки да обрезки анкерных болтов… И – разбитые окна… Зачем они окна-то бьют?
После того как все ключевые посты в медведевском правительстве были заняты записными либералами, стало ясно, что основных идефикса два: доприватизировать то, что не было растащено в 90-е, и добить бюджетную сферу.
Стенания о неэффективности государственного управления экономикой поначалу воспринимались настороженно, затем смешили, но теперь уже начинают серьезно раздражать.
Ну, если рыночная экономика вся такая эффективная, так пусть покажет, что может. Пусть построит новые заводские и фабричные корпуса, подготовит рабочих, техников, инженеров и руководителей, обеспечит подлинную индустриальную и аграрную независимость от любой заграницы.
Так ведь нет же ничего. И не предвидится!
А приватизация госсобственности всё более напоминает большевистскую национализацию наоборот. Причем наоборот во всех элементах.
Большевики национализировали угробленные прежними хозяевами производства (хотя были и производства работающие), в кратчайшие сроки их модернизировали и заставляли работать (с кратным повышением производительности по сравнению с тем, что было на момент национализации).
Российские либералы стремятся приватизировать общенародную собственность, причем только ту, которая работает наиболее прибыльно, и продукция которой (работы, услуги) может быть сбагрена за бугор. При этом после приватизации производительность предприятий и производств, как правило, падает (до уровня, позволенного зарубежными конкурентами, или до уровня, обеспечивающего безбедное существование нескольким особо приближенным к собственнику менеджерам), народ выбрасывают на улицы, а тем, кто остается, заработная плата постепенно доводится до прожиточного минимума.
Другой совершенно дикий способ приватизации – приватизация ради ликвидации. Как правило, подобное совершается в тех случаях, когда производство расположено в местах, весьма привлекательных для коммерческого строительства.
Сколько под ту марку было уничтожено заводов только в Москве и Ленинграде! Власти каждый раз обещали перенос производственных площадей за город, инженерное и иное обеспечение выделяемых для этого площадей и площадок. Ну и что? Перенесли? Ни одного примера вспомнить не могу. Зато дальние и ближние пригороды столиц переполнены «отверточной сборкой» – это случаи, когда те же американцы или немцы переносят свои производства в места с наиболее дешевой рабочей силой (а в последнее время – и туда, где еще сохранился советский уровень квалификации рабочих).
Когда громом среди ясного неба прогремел законопроект об уничтожении РАН, правительственные чиновники (во главе с самым главным министром) даже не скрывали, что их, прежде всего, интересует собственность академии – дескать, академики ее используют неэффективно.
Наверно, академики могли бы работать по-вексельберговски – создать карманный банчок, закачать туда выделенные бюджетные средства, процентами по депозиту подкармливать «эффективных менеджеров», а бюджетные деньги давать в кредит под умопомрачительные проценты. Или по-чубайсовски – это когда тебе выделяют очень много миллиардов с напутствием, смысл которого можно свести к следующему: тратить можно на что угодно, все равно никто спрашивать не будет.
Но нет у академиков свободных бюджетных средств, как нет и карт-бланша на любую венчурную блажь.
Как будет происходить перемена собственника, представить нетрудно: научное оборудование (бо¢льшая часть которого еще с советских времен работает) под видом металлолома сбросят в Китай или иным покупателям, знающим, что с ним делать; колбы и пробирки – на бутылочные заводы, бумажные архивы – на макулатуру. Персонал решат разогнать полностью, заменить на несколько антикризисных менеджеров. Фонд оплаты труда сократить, но не полностью, а процентов на 20, отчитаться об успехах и оставшуюся часть поделить между несколькими антикризисными менеджерами. Старые здания снести, землю продать. Новые здания – просто продать. И т.д.
В результате российские детройты появятся уже на территории академических и научных городов и городков…
Власти штата Мичиган уже официально отказались от поддержки Детройта в решении его финансовых проблем.
В подобной ситуации нашим региональным властям даже ни о чем объявлять не придется. За годы правления Путина (1999–2013) число регионов-доноров уменьшилось более чем втрое – с 35 до 10 (в том числе: две столицы с областями, четыре нефтегазовых района, Татарстан и Сахалин). А это значит, что во всех остальных 73 регионах любые расходы (сверх изначально запланированных) могут производиться только за счет федеральных дотаций и только с разрешения федерального центра. Даже если подобное решение (чисто гипотетически) и будет принято, то между датой его принятия и датой фактического перечисления средств обанкроченный город просто перестанет существовать.
Вся территория России переполнена городами и прочими населенными пунктами, находящимися на грани банкротства. Население этих городов и сел предоставлено само себе, выживает как может, бежит в столичные пригороды, за границу, остатки экономики окончательно и стремительно деградируют. При этом, похоже, ни законодательной, ни исполнительной, ни судебной власти страны нет до создавшейся ситуации никакого дела. Или власть не хочет ничего делать? Или не может?..
Источник — Советская Россия
Предыдущая статья про Детройт — Будущее уже сегодня
