Ну что ж, други мои. Сегодня на Украине и вокруг неё произошло несколько знаковых событий которые расставили всё на свои места — так что теперь можно говорить о законченной картине происходящего. Дальнейшее — только штрихи. Но по порядку.
Вспомним, как всё начиналось.
На протяжении последних нескольких лет Украина вела переговоры попеременно с Евросоюзом и Россией, попутно выбивая себе некоторые плюшки. Как говориться, умное дитя двух маток сосёт. Внутри страны ситуация устраивала всех: националисты периодически говорили о свободном и европейском выборе, вот-вот грядущем, и благодаря этому стабильно увеличивали свой электорат; пророссийски настроенные политики вздыхали о едином советском прошлом, опираясь на свой; простые украинцы потихоньку ездили в Европу и Россию — кто на заработки, а кто и насовсем; олигархи выдавливали из них денежку, также одинаково свободно ездили в Европу и Россию, жалуясь одним соседям на других; власть призывала не торопиться, претендуя на то, чтобы быть легитимной в глазах всех украинцев, и, как я уже сказал, периодически вышибала различные деньги и преференции под интеграционные процессы как с Европы, так и с России, также жалуясь одним соседям на других и занимаясь газовым шантажом. При этом никакой самостоятельной экономической стратегии украинское правительство выстроить так и не сумело.
За пределами страны эта вялотекущая шизофрения мало кого устраивала. Проект вхождения Украины в Евросоюз из пропагандистского постепенно, со всей необратимостью, превращался в реальный. Немцы старались тормозить его как только можно. Экономический кризис в странах Еврозоны стал серьёзным испытанием для экономики Германии, объективно выступающей краеугольным камнем всей европейской экономики. Политические элиты Германии вполне дают себе отчёт в том, что включение в европейскую орбиту ещё одной проблемной страны, вдобавок к имеющимся странам PIGS, может стать непреодолимой проблемой. Однако при этом Германии требуются твёрдые гарантии регулярности газового транзита. Американцы, в свою очередь, всячески старались ускорить процесс евроинтеграции — чтобы подорвать экономику конкурента. С другой стороны, российский олигархат практически подъел свою кормовую базу в стране и убедился в нежелательности своего присутствия в Европе. Экономическая аннексия Украины в этих условиях могла бы если не спасти российскую экономику, то, по крайней мере, существенно отсрочить её неминуемое обрушение. Интеграция Украины с Европой, при всей её условности и неопределённой продолжительности, со всей неизбежностью увеличила бы прозрачность украинской экономики и поставило бы крест на планах российских олигархов подчинить её своим интересам.
И вот наступил момент истины — Украине пришлось выбирать, причём в ситуации, когда «оба хуже»: любой сделанный выбор грозил и без того депрессивной экономике коллапсом. Однако сидеть на двух стульях больше возможности не было. Отдать этот вопрос на референдум, чтобы решение принял народ Украины, Янукович не мог органически — не та школа. При этом он прекрасно осознавал, что, каким бы выбор не был — он может привести к расколу: политизированность украинцев возросла за время неопределённости достаточно, чтобы мнение народа стало реальным фактором политики. Напротив, мобилизационный, объединительный потенциал власти, неспособной решить ни одну из сколько нибудь значимых социальных проблем, упал за это время ниже некуда. Выторговав у Путина известную сумму, Янукович с головой бросился в раскол.
Сегодня многие недоумевают — почему «Беркуту» не отдают приказ на жёсткие действия в отношении мятежников? Почему Янукович медлит? Он не медлит. Все его действия — сознательны и рассчитаны. Вспомним, что Майдан появился не вчера; уже два месяца, как он существует. Если бы Янукович хотел действительно решить проблему радикально — он бы давно это сделал. Если бы просто хотел бы её решить — можно было продолжать не замечать его, как это было на протяжении этих двух месяцев. Замечу, что столь продолжительная акция протеста оказывает деморализующее влияние на его участников: проще говоря, люди стали уставать, и их число заметно упало. Но вот принимается пакет репрессивных законов — и это срабатывает, как детонатор, давая столь необходимую энергию угасающему Майдану.
Президентом «всех украинцев» ему всё равно не быть — и он это, в отличие от российских «охранителей», прекрасно понимает. Более того, даже встать во главе значимого, способного на доминирование, большинства, ему не светит. А по сему его основная задача сегодня — выторговать для себя возможность спокойно уйти, да еще и, желательно, в ореоле миротворца; альтернатива — судьба Чаушеску, а он не хочет для себя такой судьбы.
Каков же политический смысл действий украинского президента, и к чему он ведёт Украину сегодня? К сожалению для всех украинских, российских и советских патриотов, самый вероятный сценарий — это раскол. Именно такова, по видимости, цена путинских миллиардов. Не сумев включить Украину в свой ореол полностью, российский олигархат вполне готов удовлетвориться её частью: русскоязычным, промышленно развитым Востоком. Отдав Запад — Европе. Уже сегодня новостные ленты пестрят сообщениями о захвате областных органов власти в западных областях страны, тогда как Юго-Восток, вполне предсказуемо, заявляет о неприятии бандеровцев, и также предсказуемо не примет тех, кто объявит себя новой властью, в этом качестве.
Американцев этот сценарий также устраивает — поскольку полностью находится в русле стратегии по ослаблению Европы: благодаря присоединению Запада Украины в Европе создастся зона социальной и политической напряжённости, да и экономический, так сказать, потенциал этих областей как нельзя отвечает поставленной задаче. Единственно, кого не устраивает подобный расклад — это Германия. И вот появляется сообщение пресс-службы Ангелы Меркель. Будет ли при этом Германия реализовывать какие-то практические шаги, направленные на сохранение единства Украины, или попытается приноровиться к ситуации — неизвестно. Думаю, сейчас вовсю идут совещания и переговоры на этот счёт.
Самое печальное во всей этой истории — что украинский народ оказывается в роли статиста. Он далеко не безмолвствует — но, увы, и свои интересы выразить и защитить он не в состоянии. Украинские националисты, претендующие на эту роль, оказались ведомы узкой группой политических аферистов, рассматривающих политику, как средство зарабатывания денег. И дело даже не в том, что лидеры были нечистоплотны и неразборчивы в связях; в конце концов, политика — грязное дело. Проблема в том, что, не имея чёткой идеологической платформы, и внятную стратегию развития эти люди сформулировать неспособны. Либералы, будучи так же непопулярны, как и на всём пространстве бывшего СССР, вынуждены маскироваться под кого-то, чтобы быть хоть в какой-то степени услышанными; такое положение вряд ли может отвечать условиям задачи. Левые же на Украине настолько ничтожны, что не заслуживают даже упоминания.
Таким образом, сегодня на Украине отсутствует сила, готовая противостоять политическим манипуляторам, могущая выразить действительные интересы народа, способная поднять украинцев на борьбу за национальное единство. В широком смысле, на Украине отсутствует НАРОД. А страна без народа — нежизнеспособна и обречена на разделение.
Однако именно в такие моменты истории и формируются народы: в процессе народно-освободительной борьбы, в единстве и солидарности. Нужно понимать, что это процесс может растянуться на годы. Строго говоря, даже грядущий раскол страны не может стать серьёзной помехой для этого — а, напротив, может выступить в качестве мобилизующего начала. Подобные примеры истории известны. Произойдёт ли это на Украине — это вопрос состоятельности Украины, как страны.
