Уже более месяца в сети «бродит» текст, посвященный «Окну Овертона». Ссылку не даю во имя чистоты ноосферы. Большинство уже перечитало данную статью по нескольку раз. Судя по всему, текст изначально текст писался на «гребне» борьбы с гомосексуалистами и направлен против них. Отсюда оппонентами данного текста выступают, в основном, защитники гомосексуализма и люди либеральных (в изначальном смысле слова) убеждений. Но, как не странно, вопрос: «ты за педерастов или нет?» – который волнует критиков и сторонников данного опуса, является гораздо менее важным, нежели те проблемы, которые показывает этот текст, а еще в большей степени, его распространение в сети, причем часто весьма умными людьми.
Именно на это, а не на «голубую» тематику я и хочу обратить внимание. В данной статье разбирается теория, получившая название «окна Овертона». Названа она по имени американского социолога Джозефа Овертона, директора «Макинского центра общественной политики» .
Это один из многих американских «мозговых центров» — особого феномена американской жизни, занимающийся разработкой всевозможных «стратегий», которые так любит современный американец. Разумеется, это означает, что данная организация находится целиком внутри неолиберального/неконсервативного дискурса, базового для американской политики с ее незыблемыми постулатами, вроде священности частной собственности и благости частной инициативы. И, конечно, основывается работа центра на принципах Джона Локка и Адама Смита – это для американской политологии постулаты посильнее, марксизм в Советском Союзе.
Таким же типовым американским явлением, что и «Mackinac Center for Public Policy», является концепция «окна Овертона». Начиная, наверное, еще с небезызвестного Дейла Карнеги с его супербестселлером: «Как завоёвывать друзей и оказывать влияние на людей», американцы сформировали особую бизнес-модель, позволяющую продавать банальности под видом неких «суперидей». В этом, кстати, нет ничего страшного, и даже наоборот: большинство американских книг и курсов подобного толка никак не помешают жизни, скорее наоборот, так же, как идея чистить каждый день зубы и пить только кипяченую воду принесет скорее пользу здоровью, чем вред.
В этом отличие, кстати, американской бизнес-модели, от «новорусской», которая является часто чистейшим бредом и явным мошенничеством. Но «новорусская жизнь» — отдельная тема.
Повинуясь базовым принципам создания продаваемого продукта, основная идея Овертона состоит в том, чтобы получить некие универсальные и кажущиеся неоспоримыми принципы продвижения в общество любых идей. Тут американцы выступают, как великие практики: главное — максимально широкое распространение продукта, даже если идея и имеет явного коммерческого смысла. Поэтому идея Овертона проста и универсальна. Согласно ей, каждая идея при своем распространении проходит через ряд определенных стадий:
• Стадию немыслимого, когда идея абсолютно не принимается обществом. • Стадию радикального, когда она воспринимается только некими радикальными группами. • Стадию приемлемого, когда данная идея включается в круг широкого обсуждения. • Стадию разумного, когда она кажется разумной уже многим. • Стадию популярного, когда данная идея начинает господствовать в обществе.
• Стадию политического, когда эта идея становится фактором политики.
Вот и все. Как видим, ничего нового в подобной схеме нет, более того, данный путь все идеологические системы. Например, данный путь прошло христианство или идея демократии. Впрочем, пусть менее подробно, но зато гораздо раньше Овертона, подобную концепцию сформулировал небезызвестный Махатма Ганди:
«Сначала они тебя не замечают, потом смеются над тобой, затем борются с тобой. А потом ты побеждаешь».
Основное отличие от «окна Овертона», тут, наверное, только в отсутствии первой стадии – когда идея вообще неизвестна. Это свидетельствует о том, что ничего сенсационного в концепции «окна Овертона» нет, и она является просто очередным продуктом специфической американской политологии. Причем, отмечу еще, продуктом, несмотря на банальность, весьма качественным. Особого переворота в политтехнологиях, это «окно», конечно, не делает – разве можно сделать переворот в той области, где похожие принципы известны, наверное, еще со времен Юлия Цезаря. Но для несильно образованных политтехнологов, «окно Овертона» может оказаться вполне полезным.
Изначальной же сути буржуазной политики «окно Овертона», разумеется не меняет. Не была она другой до этого «окна», равно, как не была она другой до небезызвестного доктора Геббелься и прочих спецов по пропаганде.
В общем, на этом можно было бы и закончить, если бы не один момент. Тот самый, который и побудил меня написать этот текст. Это та популярность, которую получила концепция «окна» в самое последнее время в Рунете. Созданный 14 января 2014 года пост в ЖЖ на тему борьбы с гомосексуализмом очень быстро распространился по всему Рунету. Причем не только в «консервативном» секторе – что было-бы понятно. Он неожиданно нашел большую поддержку у блоггеров левой и просоветской направленности. А вот это уже является довольно интересным…
Надо сказать и об отличие этого поста от исходной концепции. Оно состоит в высокой эмоциональности поста и в выраженной явно оценке «окна Овертона». Оценке чисто отрицательной. Я не ставлю задачей разбирать весь пост – в конце-концов, он представляет собой только частный случай в общем «море» подобной конспирологии. Выделю только то, что мне кажется важным, потому что наиболее ярко показывает особенность современного российского дискурса.
Самым интересным, на мой взгляд, является жесткое следование принципам «волюнтаризма» — то есть идеалистическому направлению, приписывающее божественной или человеческой воле основную роль в развитии природы и общества.
Именно этот «волюнтаризм» превратил теорию «окна Овертона» из очередной политологической теории в некое «сверхоружие» в руках таинственных злобных сил. Подобный прием, вообще-то, считается маркером манипуляции – когда изначально постулируется некие, не оспариваемые условия – например, существование «мирового правительства» и т.д. – но, ИМХО, в данном случае, как и во множестве подобных, о манипуляции речи не идет. Тут все гораздо интереснее – постулирование наличия «злобных» «могущественных», и главное, «внешних» по отношению к обществу сил есть маркер не манипуляции, как таковой, а постсоветского дискурса. Так же, как, например, в любых средневековых текстах присутствовал фактор Божьей Воли, а в текстах Нового Времени — «Божественного Проведения».
Характерное в рамках современного постсоветского дискурса восприятие любой политтехнологии, как «волшебного артефакта», мистическим образом дающего власть над людьми, четко выражено в исходном посте:
«Это не промывание мозгов как таковое, а технологии более тонкие». Полагается, что овладев «окном Овертона» некие «темные силы» получат возможность «внедрять в сознание» каждого человека любые идеи.
Что подразумевается под «промыванием мозгов», тут не упоминается, скорее всего, массированная пропаганда «a la Геббельс» или «Кока-Кола». Это наиболее известный метод пропаганды, и во многом, очень эффективный, но им вся пропаганда не исчерпывается. Методы пропаганды и манипуляции давно уже не являются ни для кого секретом, они собраны в соответствующие учебники и книги, в том числе и «контрманипуляционные», вроде «Манипуляции сознанием» С. Кара-Мурзы. Все это известно.
Но известно и то, что эффективность данных методов ограничена. Именно отсюда происходит та ситуация, что властители всех стран во все времена вынуждены были хоть минимально, но следить за уровнем жизни своих подданных. Иначе никакая пропаганда не поможет.
Но и то, можно ли считать «окно Овертона» формой пропаганды — очень спорный вопрос. В конце-концов, подобная система прекрасно описывает распространение идей, вне того, являются ли это следствием пропаганды или нет. Например, можно ли считать следствием пропаганды распространение христианства в начале первого тысячелетия нашей эры? Разумеется, христианские проповедники стремились донести свои идеи до всех встреченных, но так же очевидно и то, что они не представляли единой организации с четко установленной программой. Для сомневающихся в этом рекомендую изучать историю раннего христианства (до первого Вселенского Собора), чтобы понять, что в том хаосе всевозможных идей и течений даже найти хоть одну общую платформу, не говоря об общей стратегии, крайне сложно. И, тем не менее, процесс христианизации идеально ложится на «окно Овертона».
Поэтому сведение развития тех или иных идей к чистой пропаганде является ошибочным. Опасность данного метода состоит в том, что он не позволяет изучать зарождение и распространения идей в зависимости от разных условий. Например, понять, как и почему все же распространилось то же христианство, как шло его развитие и как от изначальных принципов оно перешло все же к своей канонической форме. Смешно, но тут сторонники «волюнтаристической» гипотезы смыкаются со сторонниками «богоданности» и неизменности базовых текстов и иных источников. То есть, с самыми активными религиозными консерваторами. То есть, из может быть спорной, но все же научной теории «окно Овертона» превращается в четко выраженный религиозный догмат.
То же самое касается и распространения иных идей. Рассмотрение основной, для исходного поста, идеи о спланированности насаждения гомосексуализма, приводит точно к таким же выводам, что и случай с христианством: насаждение гомосексуализма является деятельность высших сил. Как не странно, но такая позиция работает и против самих борцов с гомосексуализмом: Ведь вряд ли можно вести борьбу с явлением, не зная его природу. В принципе, это можно было бы не считать большой проблемой, как не является большой проблемой гомосексуализм, как таковой.
Но, как и сказано выше, борьбой с гомосексуализмом применение данной концепции не исчерпывается. Как сказано выше, распространение идеи «волюнтаризма» является крайне важной особенностью современного российского мышления. Причем не зависящей от «политической ориентации» и восходящая к общему «консервативному» дискурсу. Именно поэтому в современном российском дискурсе идеи «конспирологов» крайне популярны. При том, что изначальный «антисоветский волюнтаризм» , в конечном итоге, породил целый спектр «волюнтаризмов» разной направленности, они все равно имеют одну и ту же консервативную основу.
Этот консерватизм явно видет в том самом посте. Основное отличие его от исходного понимания «окна Овертона» — того, что используется американскими политологами, состоит в том, что первым – и самым важным шагом – по навязыванию идей тут рассматривается началоа их изучения, ввод данных идей в научное обращение. Я не собираюсь пересказывать исходный пост – кому интересно, тот прочитает. Но скажу, что именно в этом факте и кроется самая важная характеристика современного постсоветского мышления.
Автор выразил основную проблему современного мира так:
«Нет сакральных понятий, само обсуждение которых запрещено, а их грязное обмусоливание — пресекается немедленно. Всего этого нет. А что есть?»
Вот в чем постсоветский человек видит главную проблему. А решение, соответственно, в обратном — в стремлении к сакральному, в «закрытии» как можно большего количества тем от обсуждения. В абсолютно детском желании закрыть глаза на неприятные вопросы: будь то «национальный вопрос», быть то классовая борьба, будь то проблема наркомании, алкоголизма, проституции.
Это порождает огромное число «священных коров», понятий, которые, несмотря на все, считаются необсуждаемыми: например, столь яростно защищаемый нашими властями отказ от пересмотра итогов приватизации. Казалось, в чем проблемы — речь то идет о рассмотрения данного процесса с точки зрения закона? Но нет, приватизация — священна. И таких сакральных понятий для постсоветского человека невероятное множество: «священная частная собственность», «права человека», «превосходство Запада», «безбожные большевики, угнетавшие русский народ» или, для другого народа, «советская оккупация», «москали, которые съели наше сало» и т.п.
Вот эти «священные коровы» постсоветского пространства и определяют нашу жизнь. И есть огромная вероятность, что в случае дальнейшей саекрализации именно они окажутся базисом этой сакральности. И наказывать будут именно за их «оскорбление». В связи с чем проблема гомосексуализма покажется крайне ничтожной…
